Танец вокруг живота

— Когда мы с Ахметом друг за дружкой явились на пляж, там уже была куча народу, — сказал Тим.

— Он тебя не видел?

— Льщу себя надеждой, что нет, — покачал головой Тим. — В противном случае мне бы пришлось плохо.

— И что он там делал?

— Вы будете очень разочарованы, но ничего, — ответил Тим.

— Как? — изумились подруги. — Как ничего?

— Вот так, — кивнул Тим. — Он уселся на песок и стал смотреть на море. Правда, время от времени он кому-то звонил по телефону, но слов мне разобрать не удалось.

— Почему? — строго спросила Кира. И, не дождавшись ответа, задала следующий вопрос: — И долго он ждал?

— Около двух часов, — сказал Тим. — Потом встал и очень сердитый ушел обратно в отель.

— Он был на пляже нашего отеля?

— В том-то и дело, что да, — кивнул Тим. — Если бы он сразу направился на тот пляж, куда ходил ночью Мустафа, то сразу было бы ясно, что это неспроста. Но он сидел на нашем пляже.

— А кто был еще? Ты говорил, что на пляже была целая куча народу, — напомнила ему Леся. — Кто еще?

— И когда?

— Ну, во-первых, когда мы туда пришли, там уже купался дядя Коля, — сказал Тим.

— Во сколько это было?

— Около часа ночи, — ответил Тим.

— Надо же, — изумилась Кира. — Я была уверена, что наш дядя Коля в это время уже давно спит и видит десятый сон. Выходит, я ошибалась.

— А кто был еще? — перебила ее раздумья Леся, которой дядя Коля не казался сколько-нибудь значимой фигурой. Просто добродушный болтун, любитель вкусно покушать и выпить.

— Еще там в течение этих двух часов появилась парочка постояльцев из нашего отеля, — сказал Тим. — Правда, они явились с купальными принадлежностями, так что, вероятно, в самом деле просто хотели искупнуться среди ночи.

— Это уже трое, — подсчитала Леся. — С Ахметом четверо. А ты говорил, что ты видел на пляже шестерых.

— Да, кто были еще двое?

— Я их не знаю, — признался Тим. — Но в нашем отеле я их тоже не видел ни разу.

— И что они делали?

— В том-то и дело, что ничего, — ответил Тим. — Они не купались, они не разговаривали с Ахметом, но тем не менее они там были.

— Турки?

— Да, — кивнул Тим.

— Возможно, работники пляжа?

— Я знаю их всех в лицо! Эти ребята были определенно чужаками.

— Значит, прошлой ночью ничего примечательного не случилось, — успокоилась Кира. — Мы с Леськой выбрали удачное время, чтобы переболеть этой гадостью, которая нас свалила.

Можно было сказать и так. Потому что к обеду страсти в отеле снова закипели. Прибыла жена, а вернее сказать, уже вдова Мустафы.

— Не знала, что у него была жена, — изумилась Кира, когда Тим сообщил ей эту новость.

— Бывшая, — пояснил девушкам Тим. — Они развелись около трех лет назад. Но тем не менее других родственников Мустафы найти не удалось. Его старая мать слегла от горя в постель. Поэтому бывшей жене придется взять на себя хлопоты, связанные с телом.

— У них что, нету других родственников мужского пола? — нахмурилась Кира, отлично знающая, что в мусульманских странах женщины редко единолично занимаются всякого рода сложными делами.

Традиционно их сопровождает кто-то из мужчин. И вовсе не из недоверия. Но вдвоем как-то спокойней. Тем не менее жена Мустафы оказалась европеизированной женщиной, и подобные предрассудки ее не смущали.

— Мы должны поговорить с этой женщиной! — воскликнула Кира.

— Она сейчас в холле, — сказал Тим. — Договаривается о том, как ей забрать машину мужа и его вещи, которые остались в его номере.

Кира с Лесей немедленно устремились туда. Но жена Мустафы уже поднялась в номер. Пришлось подругам последовать за ней туда. На их стук дверь открыла высокая смуглая женщина с коротко подстриженными волосами, в свободных льняных брюках и такой же рубашке.

Жену Мустафы звали Самирой. Она свободно говорила по-английски. И, узнав, что подруги ведут свое расследование, легко согласилась помочь им.

— Правда, в последние годы я совсем не общалась с Мустафой, — призналась она подругам. — После развода мы с ним виделись лишь дважды. И оба раза это касалось раздела имущества.

— Но сейчас вы тут.

— Случайно, — пожала плечами Самира. — Я приехала навестить свою мать. А ей позвонила мать Мустафы. Они всегда были подругами. И даже наш с Мустафой развод не помешал их дружбе.

— Скажите, а почему вы приехали одна? Без брата, без дяди? Неужели у вас нет даже какого-нибудь дальнего родственника, кто бы согласился помочь вам?

— Нет, — покачала головой Самира. — Вернее, родственники есть. Но никто не согласился поехать со мной. Мустафа давно стал парией даже в собственной семье. Отец проклял его еще до своей смерти. И никто из его родных не захотел оказать блудному родичу последней услуги.

— А вы согласились?

— Мне стало жаль мою свекровь, — призналась Самира. — К тому же я уже давно живу в Германии. И успела слегка отвыкнуть от обычаев своей семьи. Хотя, если честно, у меня есть больше всех оснований, чтобы ненавидеть и презирать Мустафу.

— Он был таким плохим мужем?

— Не только мужем, но и человеком, — заявила Самира. — Вы знаете, из-за чего его проклял родной отец?

— Нет, — покачали головами подруги.