Танго Агарта. Книга первая

Новости действительно были приятными, поскольку все растущая «Агарта» испытывала хронический недостаток в электричестве и производственных помещениях, а также надежных хранилищах для ценных грузов и продовольствия.

– Едем, я хочу на все это взглянуть, – встал из-за стола Шеффер и все трое застучали каблуками по дубовому паркету.

К упрятанной в небольшом распадке* гидроэлектростанции, они добрались по вымощенному булыжником серпантину, на котором работали несколько групп изможденных узников, охраняемых эсэсовцами в пятнистой униформе, вооруженными автоматами.

Приказав водителю остановиться у высокой и еще сухой плотины, начальники вышли из открытого «опель – капитана», поднялись по трапу в машинное здание и несколько минут наблюдали, за пуско-наладочными работами.

– Гут, – довольно качнул высокой тульей Шеффер, и они поехали к штольням.

Их входы чернели в скалах на плато, и из одного выезжала груженая вагонетка.

Впрягшись в лямки, ее тащили пять хефтлингов, а еще трое толкали сзади.

– Живее, живее ленивые свиньи! – орал стоящий здесь же надсмотрщик, с тяжелой кобурой на поясе и змеящейся в руке плеткой.

Увидев начальство, он вытянулся и выбросил вверх руку, а комендант бросил, – сопроводи нас!

Вся группа вошла под высокий свод и зашагала по дощатому настилу.

Пробитая в скальном массиве, штольня позволяла въезжать в нее армейскому грузовику, и тускло освещалась редкими, подвешенными вверху фонарями.

Через пятьдесят метров она заканчивалась обширной, кубической формы камерой, в которой трудился еще десяток узников, под охраной двух эсэсовцев.

Камера сопрягалась еще с двумя, ответвляющимися от нее выработками, и надсмотрщик сделал приглашающий жест в сторону левой, – сюда.

Штольня была короткой, и заканчивалась огромной карстовой пещерой, с таинственно мерцающими известковыми сталактитами*.

Сопровождающий щелкнул висящим на стене рубильником и ее залил свет установленного в глубине прожектора.

– Невероятно, – прошептал Шеффер, – здесь может поместиться Кельнский собор.

– Дальше еще, целый лабиринт и впечатляющих размеров, – доложил главный инженер. – Но идти туда я пока не советую, опасно.

– Да, – поддержал его комендант, несколько дней назад сверху рухнул сталагмит* и раздавил нескольких заключенных.

– Плевать, – ухмыльнулся штандартенфюрер. – Главное, у нас теперь решен вопрос с хранилищами.

Затем они заехали на термальную станцию, которая исправно обогревала паром административный корпус и солдатские казармы, после чего Шеффер посетил строительство будущей резиденции Второй столицы.

Над ее проектом работали лучшие архитекторы в Берлине, и он был утвержден фюрером лично.

Резиденция предполагалась в форме черного, выстроенного из гранита куба, с высоким многогранным шпилем и распростертым над ним имперским орлом, держащим в лапах покоренную планету.

Когда, скрипнув тормозами, «опель-капитан» остановился у объекта, на котором трудились несколько сотен заключенных, последовала команда, – мютцен ап! и, сорвав шапки, все замерли.

Выйдя из машины и выслушав рапорт подбежавшего начальника конвоя, Шеффер заложил руки за спину, хмуро кивнул, и последовала вторая, – арбайтер!

В воздухе снова замелькали кирки, застучали тяжелые ломы и заскребли лопаты.

– Они у вас едва ползают, Кнопф, в чем дело? – обращаясь к начальнику, процедил штандартенфюрер.

– Эти скоты мрут, как мухи, – вздохнул тот. – Неважный материал, почти все евреи.

– Неважный, говорите? Ничего, завтра будет новый – русские и поляки. Повысьте им выработку.

– Слушаюсь! – повеселел Кнопф. – Живее работать, недоноски!

… Третью неделю заключенный № 7513, в прошлом лейтенант и командир взвода разведки, Алексей Ванин, катал вагонетки в мрачной штольне. Вместе с ним, подгоняемые руганью и ударами плети, тужились и хрипели его друзья: бывший моряк – катерник, Сашка Галич, одноглазый, с обгорелым лицом танкист Витя Хромов и воздушный стрелок – радист, Ахто Леви.

Все они попали в Бухенвальд за неудачные побеги, цепко держались друг за друга и надеялись организовать новый.

Однако мечта не оправдалась.

Назвавшись электриками и механиками, они надеялись покинуть лагерь смерти, где жизнь исчислялась несколькими месяцами, попасть на какой-либо завод, куда немцы отбирали специалистов, и оттуда по возможности дать тягу.

Но ошиблись.

Считая долгие дни плавания, и поначалу изнывая от жары, а потом, дрожа от холода, они поняли, что их везут в какие-то северные широты, а попав на базу впали в недоумение.

– Вроде как у нас в Сибири летом, а не Сибирь – констатировал Хромов. И друзья согласились.

Затем, поближе сойдясь с одним из старожилов, того звали Моисеем, и он немного знал русский, приятели выяснили, что, скорее всего, это место в Арктике и не поверили.

– Я сам из Кандалакши, потомственный помор, – какая на хрен, Арктика, сплюнул Ванин.

– Так говорят, – пожал худыми плечами Моисей. – В этом мире все возможно.

Ночью, в бараке, тесно прижавшись друг к другу на жестких нарах, друзья обсуждали, как быть дальше.

– Тут мы долго не протянем, – тихо сказал лежавший в центре Ванин. – Факт.