Танго алого мотылька. Том 1

– Смотри не продешеви, – сказал ей тогда Бурхан. – Может, он вообще купит нам дом и обоим даст содержание.

Валидэ и сама это понимала, и казалось, даже слишком спешила привязать европейца к себе.

Бурхан видел её любовника один раз – проследил за Валидэ, чтобы точно знать, что та не ввязалась во что-то не то. На всю жизнь запомнил он его карие глаза, высокую худую фигуру и красивое, даже на его взгляд, лицо.

«Шайтан», – подумал он, но вслух ничего не сказал. Потому что деньги Валидэ приносила домой уж очень хорошо.

А потом Валидэ пропала. Просто в один день, не оставив ни записки, ни следов. Бурхан искал её, даже в полицию ходил. Но там никто не стал её искать. Дядя говорил, Валидэ в Сирию сбежала – но Бурхан знал, что это на неё не похоже. Валидэ приехала сюда, и здесь, во Франции, у неё только-только стали налаживаться дела.

– Эй, Бурхан, – высунувшись в окно, окликнул его один из поваров, – заказ надо отвезти, у тебя есть дела?

Вообще-то обычно до заказов Бурхана никто не допускал, но, видимо, ночью не осталось никого, кроме него.

– Могу, – только и сказал он. И, спрятав швабру с ведром, стал подниматься, чтобы забрать пиццу у поваров.

Дорога по адресу заняла не более десяти минут. Бурхан не преминул отметить про себя, как здесь живут: просторный холл, оборудованный камерами, раздражал и вызывал иррациональное желание поглубже натянуть на лицо капюшон. С инстинктами Бурхан спорить не стал.

Так, спрятав лицо под капюшоном и с пиццей в руках, он поднялся на шестой этаж и позвонил в дверь.

Бурхану показалось, что время замерло, когда створка открылась, и он увидел перед собой то самое лицо. На клиенте не было ничего, кроме белого полотенца, скрывавшего бёдра.

Мгновение он оставался неподвижен, пока красивые губы не скривило отвращение.

– Я думал, это приличный ресторан, – разочарованно сказал стоявший перед ним мужчина. – Давай сюда.

Он протянул руку за пиццей. Разносчик медлил, и тогда Рей, опомнившись, взял с обувницы приготовленные купюры и вложил арабу в ладонь.

Он не успел понять, что произошло, когда араб, бросив пиццу, схватил его за запястье и потянул на себя, одновременно наступая и пытаясь перешагнуть порог.

На одних рефлексах Рей попытался выкрутить нападавшему руку, но не успел – в пальцах разносчика сверкнул нож.

Нападающий прокричал что-то по-арабски и нанёс удар. Рей увернулся, и тот прошёл вскользь.

Он рванул руку араба и, выбил нож. Выкрутил запястье, и клинок полетел на пол. Оба бросились следом за ножом – араб успел на мгновение раньше. Он распластался на полу, но как только Рей накрыл его своим телом – перевернулся на спину и не думая полоснул по горлу.

Рей свалился вбок, глядя на противника широко распахнутыми, удивлёнными глазами и зажимая рукой горло. Араб так же удивлённо смотрел на него. Затем вскочил и бросился прочь.

Рей, с трудом преодолевая боль, тоже попытался встать, но не смог. Из последних сил он оттолкнулся от пола рукой и затащил собственное безвольное тело в квартиру. Нашарил на обувнице телефон и, набрав последний номер, поднёс трубку к уху.

– Да, – голос Майкла был расслаблен и немного зол.

Рей попытался сказать хоть что-то, но сознание мутилось от боли, и он не смог.

– Да! – повторил Майкл. – Рей, что там?

Скользкий от крови телефон выпал из его рук, а ещё через мгновение в трубке раздались гудки.

Кирстин не находила себе места все последовавшие после записи интервью несколько дней. Она мерила камеру шагами из конца в конец. Отчаяние пульсировало в груди, и она снова думала о том, какая же она идиотка. «Продают. Как будто вещь», – думала она. И злость мешалась в сердце с тоской. Кирстин жмурилась, силясь преодолеть подступающие к глазам слёзы.

Спать она почти что не могла.

Еду в этой новой камере подавали через окошко, и поначалу Кирстин даже скучала по тем дням, когда Мастер стал приносить её сам. Впрочем, здесь еду тоже обычно передавал он – или присутствовал, когда её передавал кто-то другой. Он неизменно говорил Кирстин что-нибудь, напоминая о себе.

Теперь Кирстин казалось, что в этом всё дело. Тот попросту приучил её к себе. Было ли между ними что-то ещё? Кирстин не знала. Её бросало из крайности в крайность, хотелось верить этому человеку – и в то же время она испытывала к нему всё более сильную ненависть.

С тех пор как мастер перестал приходить, еду приносил кто-то молчаливый, и если в первые дни Кирстин отказывалась от неё, то после записи интервью стала исправно есть. Она хотела быть готова ко всему, хотя и представить себе не могла, что ждёт её теперь.

В голове роились мысли о том, что можно будет попробовать сбежать, когда её будут перевозить на континент – и тут же разум подсказывал, что даже если ей удастся выбраться из рук бандитов живой, они всё равно её найдут.

Всё оказалось проще, чем она предполагала. И шанса ей никто не оставил.

Кирстин не знала, сколько прошло дней или часов, когда двери открылись – без предупреждения и без приказа надеть маску или лечь на кровать.