Танго алого мотылька. Том 3

– Нет, – Кирстин едва заметно качнула головой и прикрыла глаза. Так близость тела Рея ощущалась только сильней. Ноздри заполнил аромат Caron’s Poivre, который Кирстин подобрала для него почти что год назад. —Я понимаю тебя.

Рей молчал.

– Не оставляй меня, Кирстин, – попросил он.

– Я не могу, – Кирстин отвернулась и высвободила руку, – я не могу быть с тобой, Рей. Ты человек, которого я ненавижу больше всего на Земле. И я не знаю, зачем ты сделал это со мной.

Глава 6. Подарки

25 октября

На некоторое – совсем недолгое – время Реймонду показалось, что между ним и Кирстин протянулась незримая нить. Та не оттолкнула его и не забыла, когда могла бы это сделать, и Рей почувствовал, что в сердце зарождается подобие надежды.

Оставшись в одиночестве после отъезда брата, он тщательно обдумывал всё, что произошло, и пытался разобраться в том, что хотя бы недолго позволило ему ощущать подбородок Кирстин на своём плече.

Кирстин не волновали подарки – она принимала ровно то, что требовалось, чтобы жить. Но тогда, полтора года назад, когда они ещё не виделись лицом к лицу, Кирстин не уставала спрашивать Рея обо всём, что касается его самого. Рей избегал ответов, потому что не мог позволить их себе. Но теперь ему нечего больше было скрывать. Всё, о чём Рей так боялся говорить, Кирстин уже знала.

Именно сейчас, как никогда, Рей хотел бы рассказать ей о себе и своей семье. Но именно теперь просто позвать к себе Кирстин и завести с ней разговор он не мог.

Рей решился на план, который бы позволил ему перейти разделившую их черту. Кирстин пока ещё не отказывалась его сопровождать, хотя и вела себя при этом как самый плохой коммерческий эскорт – сидела, высоко задрав нос, и не упускала ни малейшей возможности причинить Рею боль.

И всё же это было лучше, чем не видеть её совсем, потому ко дню рождения Кирстин Рей купил билеты в Гранд-опера́, где Кирстин всегда мечтала побывать.

Каково же было его разочарование, когда именно на вторник, за день до того, как они с Кирстин должны были уезжать, Энскиллу удалось назначить переговоры с американскими дилерами, которых Рей ждал почти целый год.

Терять билеты окончательно он не хотел. Передал их через Йонаса вместе с открыткой и предложением пригласить кого-нибудь из друзей.

Кирстин было смешно. Она смотрела на бесполезные бумажки и не знала, куда их девать. Никогда ещё её день рождения не был таким одиноким, как в этом году.

– Кристер, пойдёте со мной? – с усмешкой предложила она. —Интересно, как бы вы прошли следом за мной, если бы я предложила билет кому-нибудь ещё?

– Обычно в таких случаях снимают ложу, – сказал тот.

Кирстин кивнула. Вдумываться в нюансы жизни Рея и подобных ему она хотела сейчас меньше всего.

Опера, в которой она мечтала побывать уже давно, не слишком радовала её. Кирстин равнодушно смотрела на сцену, пытаясь вникнуть в творившиеся там страсти, но сама оставалась как будто в стороне. Яркий свет слепил глаза в антрактах, огромные люстры, казалось, готовы рухнуть и придавить её своим весом.

Кирстин попросила Кристера отвезти её домой, не досидев до конца, и всё время, пока машина ехала по пустынным промозглым улицам, думала о том, как докатилась до того, что ей некого позвать на день рождения, кроме охранника, который получает деньги за то, чтобы всюду следовать за ней по пятам.

– Ненавижу тебя, – в который раз пробормотала она, закрывая глаза. Лицо Рея всплывало перед мысленным взором, стоило только Кирстин погрузиться в темноту.

Добравшись до особняка, она бросила короткий невольный взгляд на окна в кабинете, в которых поселилась темнота. Присутствие Реймонда давило на неё – и в то же время прогоняло пустоту, заполнила сердце внутри.

«Даже не зашёл, – думала Кирстин и тут же обрывала себя: – А чего ты ещё ожидала?»

Она давно уже устала от попыток разобраться, что произошло между ней и Реймондом, было ли настоящим то чувство, в котором она едва не утонула в прошедшем году. «Если я не нужна тебе… Почему ты меня не отпустишь?» – думала Кирстин, глядя в пустые глазницы окон. И тут же сама себе отвечала: «Идиотка. Всё равно тебе некуда идти».

Она вошла в дом, погрузившийся во мрак. Отмахнулась от Жанет, которая пыталась выйти ей навстречу и включить свет, и двинулась по тёмным коридорам к своему крылу. Зашла в спальню и замерла, увидев на столе пышный букет цветов.

В сердце Кирстин полыхнул огонь.

– Я хочу побыть одна, – бросила она через плечо, давая Кристеру понять, что не нужно следовать за ней.

Сама Кирстин вошла в комнату и медленно, опасаясь спугнуть видение, подобралась к букету цветов. Вынула карточку и замерла, увидев незнакомый почерк. Сердце билось бешено, как колокол во время пожара. Мысли метались между желанием позвать на помощь и желанием оставить в тайне то, что предназначалось только для неё одной.

Наконец Кирстин склонилась к последнему и сосредоточив взгляд на карточке прочитала:

Любовь моя и жизнь тебе одной,

далекая и непонятная сейчас.