Танго на байке

До тебя не знал я таких сладких мук.
Не жалею ни о чем и жажду твоих рук.
Обещаю я тебе отныне, что ни разу не предам.
Если хочешь, за любовь за нашу жизнь отдам.

Макс прикрыл лицо рукой и покачал головой: кажется, двойняшки ударились в репертуар «попсы», да еще такой карамельно-розовой.

А в песне между тем градус «приторности» нарастал с пугающей скоростью. Казалось, со сцены в уши зрителей заливается густой сладкий сироп.

Близняшки уже стояли, обнимаясь, и не сводили друг с друга взглядов.

Ночью зимней снежной я проснулась вдруг.
В тишине квартиры сердца услыхала стук.
Ты со мной, малыш мой, очень сладко спишь.
Но а вдруг ты утром возьмешь и убежишь?

Роман как раз думал о том, что подобный репертуар вполне в духе прошлой Кристины, когда свет во всем зале резко погас. На несколько секунд все погрузилось в полнейшую темноту, в которой кто-то нервно хихикнул, кто-то вскрикнул, а ректор громко спросил, что происходит. Со сцены донесся тонкий зловещий смех.

Потом сцена осветилась, но уже багровым и зеленым светом.

– Мля-я-я! – выкрикнул какой-то студент в полном восторге.

Кристина стояла посреди сцены и как-то хищно улыбалась зрителям. Балахон она скинула, и теперь стало видно, что под ним скрывались черный корсет и готическое колье. Заколку с волос она содрала, и рыжие блестящие пряди теперь обрамляли бледное лицо с густо подведенными глазами. На заднем плане Юлик наигрывал зловещую, пробирающую до костей мелодию на появившейся в его руках скрипке.

Не сводя взгляда с первого ряда, чуть наклонив голову, Кристина запела чуть более низким голосом, в котором появилась вкрадчивость.

Вот ночь опять наступила, спокойно он спит.
И снова я слышу, как сердце его рядом стучит.
И чтобы отныне не быть мне одной,
Взяла я на память подарок живой.

Мой милый, уснул ты теперь навсегда.

В груди вместо сердца зияет дыра.
В крови мои руки, платье, постель.
Зато не предаст меня он теперь!

Буквально прорычав последнюю строчку в микрофон, Кристина неспешным шагом удалилась за кулисы. Следом ушел Юлик, раскланиваясь и продолжая играть.

Зал буквально взорвался. Двойняшки в очередной раз доказали свою неординарность.

Кристина выглянула из-за занавеса и почти сразу наткнулась на взгляд Романа. Словно мужчина знал, что она там. Нельзя сказать, что взгляд его был полон обожания.

* * *

– Она просто байкеров не очень любит… – все, что смог сказать Макс, когда снова подошел к Роману.

Концерт закончился, и вся толпа студентов устремилась на выход, спеша в клуб через дорогу. Преподаватель же увлек нового знакомого в коридор, чтобы не попасть под ноги собственных учащихся. Мужчины остановились возле огромного окна с жатыми шторами. Оля зачем-то последовала за ними и теперь крутилась неподалеку. Тут же стоял и рассеянно поигрывал телефоном незнакомый светловолосый парень.

– Почему-то я так и подумал, что Кристина песню сочиняла, – кивнул Роман Андреевич и подумал, что «не очень любит» – еще мягко сказано. Скорее – относится как инквизитор к ведьме, которая упорно водит его за нос.

– Она у нас по этому делу загоняется, – подтвердил Макс. – Меня самого порой в дрожь от ее текстов бросает.

– Талант! – вмешалась Оля, увидела устремленные на нее взгляды и пожала плечами. – Что, если бы не упрямство Юлиана, они б уже суперпопулярными были!

– Так, а ваша светлость что здесь забыла? – спросил Роман. Ольгу он знал и вне университета, но обычно не старался это показывать.

– Так я это… близняшек караулю.

– Вернемся к нашим баранам, – Макс хлопнул в ладоши. – Байк… хочу!

– Женщин хотят! – возмутилась Оля. – А вещи приобретают.

– Женщина, – сурово посмотрел на нее парень. – Ты близняшек ждешь?

– Нет.

– А чего тут стоишь?

– Так близнецов дожидаюсь!

– Так я ж спросил, ждешь ты их или нет!

– Максимилиан, – под сдавленное хмыкание Романа произнесла Оля. – Я их караулю, а не жду. Я не беременна.

– Видал? А я с ними каждый день общаюсь.

– Тебе молоко за вредность давать надо.

Тем не менее на Олю Макс взирал благосклонно и даже весело. К тому же его забавлял тот факт, что Оля практически одного роста с ним, а Максик слыл весьма высоким парнем.

– Юлиан! – подал вдруг голос светловолосый парень. Легко спрыгнув с подоконника, он прошел мимо их компании. Все проследили за ним взглядами и узрели близнецов в одинаковых, наглухо застегнутых кожаных плащах, полы которых едва не подметали пол. Ни дать ни взять – плохо замаскированные суперагенты.