Танго на пятерых (СИ)

Терновой помолчал и отключился. Елисеев бросил трубку, будто обжёгся, и закрыл лицо ладонями. Он сделал первый шаг. Если он сделает второй, то остановить это уже будет невозможно. Он молча уставился на молчащую телефонную трубку, потом медленно поднял её и позвонил домой. Ему ответил автоответчик. Ольги опять не было дома? Или она занята? Чем? Елисеев отключил телефон и медленно потянул на себя нижний ящик стола. Вот он, этот конверт. Белый, мягкий, непонятно как оказавшийся в его кабинете. А в нём фотографии. Фотографии его жены. Его Оли. С молодым красивым светловолосым мужчиной. Её тренером. Тимофеем, кажется. Они в кафе, танцуют, весело смеются, разговаривают. Целуются. Он смял последнюю фотографию в кулаке, стараясь уничтожить то, что она запечатлела. Но их лица снова и снова появлялись между его пальцами. И он точно помнил, что было на следующих фотографиях. Неизвестный информатор постарался на славу. Он снимал Ольгу с её любовником не один раз, в разных помещениях, в разные дни — на фото были аккуратно высвечены даты. Если верить им, то этот «клубный» роман его жены продолжается уже около года. А он ничего не замечал. Он работал и ничего не замечал. Где-то рядом раздался мелодичный звон и Елисеев вздрогнул. Сообщение. Он ткнул пальцем в монитор и увидел набор букв и символов. Терновой держал слово. Александр подумал и уверенно набрал ответ «Ольга Елисеева». Всё, назад пути не было.

Отчёт о проделанной работе он получил от Тернового очень скоро. Мягкую чёрную папочку с фотографиями, видеопленкой и адресами. Сомнений больше не было. Оставалось решить — как жить с этим дальше?

***

— Нет, мужики, так больше нельзя, сопьёмся к бениной матери! — Павлов разлепил глаза и обвёл мутным взглядом свою гостиную. Елисеев лежал на маленьком диванчике у стены, Белов развалился в глубоком кресле. В том самом…

Павлов медленно поднялся, пошатываясь приблизился к спящему Олегу и сильно сдавил его плечо:

— Слышь, вставай давай! — и потянул Олега за рубашку, насильно принуждая того покинуть кресло. Белов недовольно что-то пробурчал и отбросил надоедливую руку. Павлов выпрямился и вдруг схватил друга за грудки и резко поднял. — Вставай, я сказал! И никогда не смей садится в это кресло, слышишь?

Олег открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на лице Павлове и тихо произнес:

— Ты чего? Белены объелся, что ли?

— Я не объелся! Это все ты! Ты! И твоя ненаглядная Лилечка! Это ты во всём виноват!

Белов непонимающе уставился Павлову в лицо, стараясь понять смысл сказанной фразы. В голове гудело, зверски хотелось пить и ещё больше спать, но видя перед собой разъяренного Андрея, Олег быстро приходил в себя. Что может сделать Павлов в порыве неуправляемой злости, он помнил очень хорошо. Ещё бы! Тогда, полтора год назад, к ним в дом влетела зареванная Катерина и, размазывая на своей физиономии слёзы и сопли, наговорила такого, что Лиля чуть не свалилась в обморок. Хотя... она та ещё актриса! Сейчас, спустя недолгое время после пышной свадьбы, когда первый взрыв чувств и эмоций улегся, Олег прекрасно понимал, что ни любви, ни каких-либо других чувств его разлюбезная жёнушка никогда к нему не испытывала и испытывать не могла. Это был сгусток лицемерия, зависти и самовлюбленности. Белов всё чаще пропадал на работе, всё чаще ездил к сестре, с которой чуть не рассорился в пух и прах, слушая науськивания тогда ещё своей невесты, до позднего вечера сидел в мастерской, придумывая всё новые и новые проекты, мотался по командировкам, уставая до ломоты в мышцах, чтобы приехать в холодный дом и завалиться спать. И пить. Сначала с друзьями, потом самому, успокаивая свою совесть мыслью о простой усталости, снятии стресса и отговариваясь тем, что другие тоже пьют и ничего. Когда становилось совсем плохо, он звонил Сашке и Андрюхе и они напивались втроем. Вчера первым позвонил Елисеев и после первой выпитой бутылки со смехом поведал о том, что его красавица-жена, вечно тыкающая пальцем в соседей и знакомых, оказывается, мирно спит со своим инструктором из фитнес-клуба. И они напились в хлам, в дрова, до икоты и безумных видений.

И сейчас не протрезвевший и взбесившийся неизвестно с чего Павлов затевал драку, причем вполне серьёзно. Так они не выясняли свои отношения с юношества.

Павлов приблизил свое лицо к Белову и угрожающе прошипел:

— Уйди отсюда, слышишь?

Елисеев встал и медленно подошел к друзьям.

— Павлов! Павлов, чёрт тебя дери совсем! Охренел, что ли?

— Елисеев, отвали, — не поворачиваясь, прохрипел Андрей. Елисеев согласно кивнул головой и вдруг сильно ударил ребром ладони Павлова по руке. От внезапной сильной боли в плече Андрей вскрикнул, ругнувшись сквозь зубы, схватился другой рукой за повреждённое место. Олег, который стоял на ногах только благодаря тому, что его удерживал Андрей, зашатался, замахал руками и грузно осел на пол.

— Ни фига себе залёт, — пробурчал ничего не понимающий Белов. Саша опять согласно кивнул и зашагал к своему диванчику. — Слышь, Павлов, а что это было? Ты чего взба... взбе... ленился? — с трудом произнес Белов.