Танго на троих (СИ)

— Господи, да иди хоть обниму тебя, пропащая. А тут ведь темно — я и не разглядела тебя. Ох, Динка-а-а.

Мы обнимаемся, тётя Зина причитает, потом начинает расспрашивать меня взахлёб обо всём и, наконец, опомнившись, извиняется за болтливость и провожает к Дашкиной комнате.

Вхожу, и две блондинки поворачивают головы в мою сторону. Девочка смотрит с любопытством, а её мама с широко распахнутыми глазами прижимает ладонь ко рту и шепчет:

— Динка, сучка, ты почему такая молодая и красивая? — а по её щекам уже бегут потоки слёз.

— Так ты от зависти рыдаешь, коза престарелая? — спрашиваю охрипшим голосом, сморгнув навернувшиеся солёные капли.

Дашка с диким воплем кидается ко мне и стискивает в объятиях, целует и, всхлипывая, приговаривает, какая же я всё-таки сучка — старая песня.

Подруга знакомит меня с Анечкой, своей уменьшенной копией, и я вручаю малышке подарок — красивую и моднющую сумку-ранец со спрятанной внутри куклой. Анечка пищит от восторга, а Дашка возмущается:

— Ну, ничего себе сумочка, да я бы и сама от такой не отказалась!

— Для тебя у меня тоже презент имеется, — утешаю я Дашку и достаю подарок для неё.

Дашка восторженно ощупывает черную кожаную сумку, проверяет вместимость и, когда обращает внимание на бренд, то округляет глаза и восклицает:

— Да ладно, Динка, это то, что я думаю? Это что, действительно Prada?

Я закатываю глаза.

— Нет, Дашунь, на центральном рынке прикупила по случаю и подумала, что тебе подойдёт.

— Ага, я так и подумала. — Дашка прижимает к груди подарок. — Динка, обалдеть, ты запомнила. Да я, когда мечтала о ней, то даже не представляла, сколько она стоит и как вообще может выглядеть. Просто выпендривалась по-детски, а ты запомнила. Кстати, я ещё о «Мерседесе» грезила, помнишь?

— Неа, — вру я, и мы обе хохочем.

Уже полночь, а мы сидим в тесной Дашкиной кухоньке и не можем наговориться. Мы перемыли кости Таньке Зайцевой, пожалели Витьку. Дашка рассказала о своей неудавшейся личной жизни — вышла замуж по залёту, но усердно пыталась убедить себя, что по любви. Недолго пыталась — постоянные загулы и тунеядство мужа очень скоро поставили жирную точку в их совместной жизни. Потом мы с Дашкой долго вспоминали своё детство и оплакивали нашу бедную Янку.

После моей эмиграции девчонки ещё продолжали дружить, но что-то надломилось в их отношениях. То ли я была связующим звеном между ними и заодно сдерживающим фактором, не позволяя их постоянным конфликтам разгореться в серьёзную ссору. А может, их отношения изжили себя сами. Но когда, три года назад погибла Янка, Дашка даже не сразу узнала об этом и теперь придумывала себе вину за то, что не уберегла подругу от сомнительных друзей.

Янка в то время развелась с мужем и воспитывала двухлетнего сына. Отчаянно скучая, она влилась в местную компанию бездельников и свой досуг проводила с ними. Стала часто выпивать и пропадать из дома по несколько дней. А закончилась её разгульная жизнь очень трагично — Янка утонула в реке, будучи пьяной в стельку. И даже её собутыльники вспомнили о ней лишь спустя полдня, и только тогда подняли тревогу. Так не стало нашей Янки, а её маленького сына забрал в свою семью Янкин старший брат.

— Ты ни в чём не виновата, Даш, — я погладила зарёванную подругу по плечу. — Просто нашей Янке не хватило силы воли и везения.

— Прости меня, Динка, — тихо говорит Дашка и снова порывисто обнимает меня.

Мы обе понимаем, о чём она просит. Моя импульсивная защитница до сих пор чувствует свою вину, но разве я имею права осуждать ту тринадцатилетнюю школьницу, которая пыталась ради меня добиться справедливости в несправедливом мире. Моя Дашка, как открытая книга — все эмоции наружу, всю свою душу мне вывернула, все тайны рассказала. Даже покаялась, что с мужиком женатым крутит, но как будто устыдилась и свернула тему.

А вот я так и не смогла рассказать о себе. Не то чтобы Дашка стала для меня чужой… Нет, мы встретились, и мне на миг показалось, будто нет этой многолетней пропасти, и Дашка всё та же — родная, любимая. Вот только я стала другой. И вся моя заграничная жизнь — не увлекательный шопинг, красные дорожки и приятели-знаменитости. Всё это лишь красивая оболочка, праздничная упаковка, под которой стонет и трепещет израненное сердце и скрипят стальной стружкой надорванные, но неубиваемые нервы. А как они опасно напряглись после невинного Дашкиного вопроса о детях… Нет, не готова я к таким откровениям.

— Это ты прости меня, подруга, — шепчу я, прижимаясь к Дашке, и в её объятиях меня окутывают ощущения грусти и блаженства.

Глава 18 2018 Женя

2018 год

Женя

Я в Париже живу как денди

Женщин имею до ста.

Мой член, как сюжет в легенде

Из уст переходит в уста.

В. Маяковский

М-мм, каждый день бы так просыпаться. Открываю глаза и наблюдаю, как над пахом равномерно покачивается блондинистая голова. Глажу её по затылку, поощряя и, захватив локоны в кулак, задаю нужный ритм — вот так, хорошая девочка.