Танго на троих

В собственной привлекательности я теперь не сомневалась. Приобретённая стройность очень подходила моей экзотической внешности, и я даже ловила на себе бабкины восхищённые взгляды. И именно они вгоняли меня в ступор. Надо же, ей нравится, как я выгляжу, а ведь она всегда считала меня позором семьи. Сейчас я не могла не согласиться, что бабка относится ко мне неплохо. Она проявляла заботу в отношении моего здоровья и правильного питания, когда я гостила у неё, и пару раз в неделю звонила мне на мобильник, чтобы справиться о моём самочувствии. Там, где мне приходилось жить, а точнее, проводить ночи, я не притрагивалась к пище ни разу, просто не могла. Но и говорить об этом бабке или Шерхану я не хотела, чтобы они не попытались привлечь внимание безответственных опекунов к моей оголодавшей персоне.

Правда, не так уж я и голодала, ведь у меня были друзья, которые были в курсе моей проблемы. Дашка каждое утро приносила в школу чай в термосе или какао, а булочки, пирожки и бутерброды они с Янкой носили по очереди. Обедом меня кормил Шерхан. Он приносил для меня домашнюю еду, а если не удавалось принести из дома, всегда вёл в кафе или столовую. Ужинала я нечасто, только когда мы с Серёжей заезжали посидеть в кафе после тренировки. Я по-прежнему каждый вечер пропадала в танцевальном зале.

Моя травма, конечно, нарушила все планы, но неунывающий оптимист Серёжа быстро построил для нас с Витьком новые горизонты, и мы к ним старательно стремились. Ну, как стремились – репетировать по полной программе я пока не могла, но всё же рука – это не нога, и передышек я себе не давала. Нельзя было терять форму, да и Витьку необходимо было работать. Будучи очень заинтересованным в моём скорейшем выздоровлении, он регулярно сопровождал меня на физиопроцедуры для моей подбитой конечности. Мне была приятна такая искренняя забота, и совсем не тяготило его общество.

У бабкиного полковника почему-то не было сомнений, что я пострадала от Артура. И, хоть я категорически отрицала, Полкан оставался при своём мнении, чем страшно расстроил бабку. Она даже мысли не допускала, что её обожаемый Артурчик мог нанести вред её, пусть и не столь любимой, но всё же внучке. Раскололась я только перед Дашкой и Янкой, взяв с них клятву молчать об инциденте. Правда, их очень долго распирала жажда мести, а боевая Янка выстроила хитрый диверсионный план, но я поставила жирную точку на этой теме и запретила её упоминать.

Гипс должны были снять после майских праздников. Предстоящие праздничные выходные обещали стать для меня очередной проблемой – куда податься из ненавистного дома? Хорошо хоть на улице уже потеплело. А что же я буду делать летом, во время каникул, ведь надо куда-то девать себя по утрам? Но зато гипса на мне уже не будет, а уж с двумя руками, я уверена, что найду себе занятие.

Девчонки увлечённо планируют мой предстоящий день рождения, мечтают устроить для меня весёлый праздник. Тринадцатого мая мне исполнится тринадцать лет – уже весело. Надо бы посмотреть в календаре, не будет ли это пятница, а то точно обхохочешься. С этими мыслями я возвращаюсь в тёткин дом после изнурительной тренировки и последующей долгой прогулки. Как же не хочу я туда возвращаться...

В девять вечера на улице ещё светло, и я решила посидеть на скамеечке недалеко от дома. А подойдя ближе, к своему ужасу, обнаружила на той самой скамейке Артурчика в весёлой и шумной компании таких же, как он, великовозрастных ребят и девиц. Одна из них, изящная блондинка в ультракороткой юбке, сидела на коленях Артура. Одной рукой она обнимала его за шею, в другой держала тонкую, длинную сигарету. В надежде, что меня не заметят, я резко сменила курс и ускорила шаг.

– Вау, какая конфетка! Де-вуу-шкааа! – горланит какой-то парень из компании.

Слышу голос Артура, но слов разобрать не могу. Надеюсь, он объяснит своим друзьям, что я не стою их внимания. Видимо, не объяснил, потому что за спиной уже приближается топот бегущего преследователя. С большим трудом подавляю в себе желание рвануть наутёк. Хоть бы пронесло, но нет – со мной поравнялся высокий, темноволосый парень, на вид лет шестнадцати.

– Стой, конфетка, куда торопишься? Ты сеструха Артура? – Его слова режут слух – очень неприятно быть родственницей шакала.

– Кажется, его сестру зовут Снежана, – отвечаю будничным тоном, осознавая, что поддержать непринуждённую беседу будет безопаснее, чем игнорировать совсем. Плавали уже – знаем.

– У-ух, какой у тебя голос, обалдеть! И сама ты охрененная красотка, я бы на месте Турыча такой сестрёнкой гордился. Ты мулатка, да? Мне нравятся мулаточки. – Парень забежал вперёд и шёл, наполовину развернувшись ко мне лицом и беззастенчиво меня разглядывая.

– Нет, не мулатка, – стараюсь скрыть раздражение. Реально уже достало. Летом буду жариться под солнцем до состояния печной трубы, чтобы и вопросов подобных больше не возникало.

– Как это? А Турыч говорит, что мулатка. Ну, отец же у тебя негр? – Парень упорно склоняет меня согласиться быть мулаткой.

– Нет, мой отец не негр, точнее, не афроамериканец, он француз.