Мусорная корзина.
Уборщица в магазине была не слишком-то расторопной, или просто убирала по вечерам, потому корзина была не полной, но и не пустой. Сначала несчастного осыпало всяким мусором, а потом еще врезалась и сама корзина. Кстати – достаточно тяжелая.
Металлическая. Время пластика еще не пришло, так что весила корзинка прилично, килограммов пять-семь в ней точно было.
Следом полетела швабра, которую тан метнул, словно копье.
И попал ведь! Сказался большой опыт. Похититель взмахнул руками и вывалился наружу. Тан Мальдонадо едва за ним не выскочил, но вовремя одумался. Увидел, что похитителей двое, а он-то один…
Ладно! Он с ними справится! Но на кого останется беспомощная Мерседес? Что с ней сделали? Точно не убили, но…
Тан опустился перед девушкой на колени и принялся массировать ей руки. Ладошки были холодные. И глаза закрыты. И платье едва-едва шевелится на груди… хорошей такой груди… кхм…
Мерседес приходила в себя медленно.
Открыла глаза, увидела над собой тана Мальдонадо.
– Что… где…
– Лежи спокойно, – тан Мальдонадо как-то незаметно перешел «на ты». – Тебя пытались похитить, я помешал. Дыши ровнее, я не дам тебя в обиду…
И когда это разумные слова помогали при утешении девушек? Правильно, никогда. Так что Мерседес поступила, как истинная женщина. А именно уткнулась в плечо спасителя – и разревелась так, что его рубашка мигом промокла.
Тан Мальдонадо гладил прижавшуюся к нему девушку по гладким черным волосам и чувствовал себя дурак-дураком…
Треси совершенно искренне задавалась этим вопросом. Но… не виноватая она, как-то само все так образовалось. Правда-правда.
После вопля тетки из ателье пришлось вылететь с приличной скоростью. Неудачно она подставилась, да… не тем голова была занята.
А теперь придется искать работу.
Треси четко понимала, что обратно тетка ее не возьмет. Зачем ей свидетельница супружеской измены?
Правильно, незачем. И плевать, что дядя и так обо всем догадывается.
Подозрения – одно дело, уверенность – второе. Конечно, тетя не возьмет ее обратно на работу. Еще и репутацию испортить постарается, наверняка.
Вот так, чтобы никто Треси на работу не взял.
Пойти и правда рассказать все дяде?
Этот вариант Треси даже всерьез не рассматривала. Глупо же…
Вот приходит она к дяде, и говорит, что у него рога растут. Дядя, конечно, расстраивается, возмущается и вечером задает тете вопрос: правда?
Тетя абсолютно спокойно говорит ему, что это все Треси виновата. Мол, она у тана Анхеля кошелек стащила, ее за руку поймали, вот она и решила наклеветать на всех подряд. А что такого?
И если спросить в мастерской, наверняка подтвердят ее версию. Тетя получается чиста со всех сторон, а Тересе век не отмыться.
Нет, это не выход.
А где он – выход?
Что она вообще умеет?
Только шить. Шьет она неплохо, придумывает фасоны, делает женщин красивее. Но чего это стоит без денег и связей? Да ничего!
А скоро ей надо будет возвращаться домой. И получить там от мамы, от отца, от младших… поддержку? О, нет!
Наоборот, будут ругаться. Как же, потеряла хорошую работу… ну, тогда сиди дома и помогай матери. А то и замуж пора… и начнется паломничество соседок. Хорошие-то они хорошие, но…
Тот случай, когда все плюсы играют не в пользу Треси.
Да, она неглупая, хозяйственная, заботливая, руки у нее из нужного места растут… и кто откажется такое в свою семью получить? Правильно, никто.
А ей это надо?
Ладно еще – на своих родных вот так вкалывать и своим братьям-сестрам носы и попы подтирать. А чужим?
А вот не хочется…
Своих нарожать? И начать, как мама? От родов к кормлению, а потом к новой беременности?
Не! Хо! Чу!
Только вот и выхода не было.
И сидела Треси печально на скамеечке, глядя на департамент полиции, когда за спиной раздался тихий голос:
– О чем грустит очаровательная сеньорита?
Треси подскочила на полметра, как сидела, приземлилась обратно и зашипела сквозь зубы. Больно, знаете ли… о скамейку всей мягкой плоскостью. Но голосу она даже обрадовалась.
И силе, которая освежила ее, словно поток прохладного воздуха в жаркий полдень.
– Тан некромант… здравствуйте.
Хавьер попробовал улыбнуться в ответ. Получилось плоховато, не привыкли у него мышцы к подобным упражнениям. Обычно-то при виде некромантов приличные люди шарахаются – и удирают. А не улыбаются и не подаются ему навстречу.
Но это приятно.
Так что Хавьер попробовал переделать оскал в улыбку. Все равно не получилось, но Треси было не до его гримас. Она старалась незаметно стереть слезинки со щек.
Получалось плохо. Хавьер заметил.
– Так… вы плакали, сеньорита?
– Все в порядке, – врать получалось не лучше, чем вытирать.
– Я вижу, – согласился Хавьер. – В ресторан вас в таком виде не пригласишь… давайте заглянем ко мне? В морг? Приведете себя в порядок…
Ухаживать у некроманта получалось ничуть не лучше, чем улыбаться.
Треси фыркнула – и согласилась. Ей сейчас тоже было не до ухаживаний. Умыться бы, высморкаться и вообще… ухаживания? Да вы о чем? Где она, а где некромант?
Нереально!