Танго огненной любви

- И я так понимаю, что Мехмет хочет его получить? – добавила я.

- Ещё и как! – заверил Ибрагим.

- Какие рычаги давления имеет? – по-деловому спросила я.

- Объективно никаких. Одни только голословные обвинения: не уберёг Хасана, виноват в его смерти, да ещё Филиз бросил с ребёнком.

- Ребёнок-то хоть твой, или Хасана? – напряжённо спросила я. Одно дело – видеть каждый день у себя в доме дочку Ибрагима, и другое дело – Хасана. С меня вполне хватало того, что Филиз своим присутствием напоминала об этом моральном уроде, которого я так мило пришила током.

- Дениз – моя дочь, - он впервые назвал малютку по имени и его голос потеплел: значит, любит.

- Вот и замечательно, - оживилась я, потирая ладони. – Филиз больше не покинет этот дом. Попробую как-то уживаться с ней, если она не станет вести себя по-хамски. Надеюсь, что Дениз со временем станет мне дорога.

Ибрагим порывисто обнял меня, и стал целовать куда попало. Видимо, не ожидал от меня подобных решений.

- Ты – самая замечательная женщина на свете, - прошептал он.

Я не стала ему говорить, что знаю об этом. Вместо этого решила закрыть вопрос с его тестем.

- А Мехмет пусть валит отсюда чем дальше, тем лучше. Хрен ему, а не пакет акций!

Ибрагим выпустил меня из объятий и удивлённо посмотрел.

- Хрен? – переспросил он.

Вот, блин, нерусь! Он что решил, что я предлагаю расплатиться овощами?

- Хрен в русском языке означает не только растение, - я постаралась быть терпеливой, хоть самой хотелось ржать, как лошадь. – В ругательном контексте это звучит как «ничего». Ну, то есть: «Не отдадим мы Мехмету контрольный пакет акций»!

Я закончила, как могла, а то ещё долго бы разъясняла про хрен и тому подобную лабудень. Чтобы понять что такое «до дела руки не дошли», или «здрасьте, я ваша тётя», надо родиться в России! В этот момент меня тюкнуло гордостью за родину. Тоже мне патриотка! Нет, чтобы проникнуться любовью к отчизне в момент более подходящий. А тут… Ну да ладно, как сумела, так и прониклась. А теперь пора было возвращаться к нашим баранам, вернее – пакету акций.

- А чего ты не пошлёшь Мехмета подальше с его нереальными хотелками? Какого лешего он тут околачивается и чего-то требует? Пусть знает своё место!

- Он привык давить на слабые места. Вот и сейчас обвиняет, что Хасан полжизни был полоумным из-за меня, а после моя любовница убила его.

- Вот и правильно сделала эта… твоя любовница, - закончила я, придумывая, как бы отладить от нас Мехмета. – А будет продолжать себя так вести, то она же и его пришьёт примерно так, как и сыночка.

- Лариса! – в голосе Ибрагима послышалось удивление, смешанное с осуждением. – Не пора ли остановиться?

Я подумала, что справедливости много не бывает, но промолчала, чтобы не травмировать психику мужа. А то подумает, что женился на садистке и убийце. Недавно он назвал меня мудрой, так пусть и остаётся при этом убеждении. Не буду его разочаровывать.

- Кроме голословных обвинений у Мехмета имеются иные рычаги давления на тебя? - поинтересовалась я, будто всю жизнь только и делала, что участвовала в разборках за власть.

- Нет.

- О! – я радостно потёрла ладони. – Вот и славненько! После того, как Филиз останется с нами, он пусть уезжает. Надумает кому-то угрожать, ты тоже начни угрожать.

- Он состоит в бандитских группировках, которые реально могут поквитаться со всеми, кто мне дорог.

Сообщение не из приятных. И относиться к нему легкомысленно не стоило. Но и прогибаться под Мехметом всю жизнь тоже не гоже.

- Тогда пора заводить свою группировку, - выдала я, и сама удивилась сказанному.

- Как ты это себе представляешь? – глаза Ибрагима полезли на лоб.

Никак не представляла, но сейчас что-нибудь быстренько придумаю. Дайте пару секунд! Ненароком вспомнила Анькиного Костю. Кажись, у него были какие-то подвязки до того, как он сел в инвалидное кресло. Не думаю, что у него в друзьях водились крутые «мэны», но узнать стоило. А для начала я предложила:

- Насколько я знаю, твой отец тоже очень влиятельный человек. И судя по всему, он совершенно ничего не знает о том, что на самом деле случилось с Хасаном, и почему ты женился на Филиз, и что хочет от тебя Мехмет. Пора тебе переговорить с родителем. Вместе многие вопросы порешаете.

Ибрагим покрутил головой.

- Не хочу его впутывать во всё это.

- Значит, хочешь, чтобы Мехмет всю жизнь бесчинствовал?

Ответом мне послужило молчание, и я поняла, что Ибрагим переговорит с отцом. Правильное решение! Мы ещё посмотрим, кто кого!!!

- Тебе надо было раньше распутать этот клубок недоразумений, - вздохнула я, понимая, во что превратилась жизнь Ибрагима из-за его совести, чести, чувства долга и шантажа Мехмета. – Я знаю, что не могу запретить Мехмету посещать нас, так как здесь живёт его дочь. Но я намерена всячески избегать общества этого «милого» человека.

- Я тебя понимаю, - кивнул Ибрагим.

На его лице заиграла та самая решимость, которая была до того, как на Ибрагима навалились проблемы, связанные со смертью Хасана: пришлось много врать, чтобы меня выгородить.