Танго огненной любви

- Не говори так! – велела я, еле сдерживая вопль отчаяния. – Мы с тобой будем вместе воспитывать её и наших двух малышей, которые сейчас родятся.

Филиз покачала головой.

- Мы можем спасти либо мать, либо детей, - сообщил доктор, оттесняя меня в сторону.

- Как? – завопила я, вцепившись в руку Филиз. – Скажите, что вы спасёте всех троих!

- Это невозможно в данной ситуации, - холодно сообщил врач, привыкший к частым смертям. – Мать просила спасти детей.

Я вначале не сообразила, какая мать просила о каких детях. Видимо, меня совсем переклинило. А когда до меня дошло, что Филиз решила пожертвовать собой ради наших деток, я взвыла от отчаяния.

- Нет, доктор, - я цеплялась за него, мешая работать.

- Выведите эту ненормальную! – велел он.

- Доктор, нет! – плакала я и снова цеплялась за него. – Если нельзя спасти всех, то умоляю, спасите мать. Прошу, спасите мать!

Филиз покачала головой и потеряла сознание. Меня кто-то ухватил сзади за плечи и потянул к выходу.

- Спасите мать! Филиз! Филиз! – кричала я, заливаясь слезами.

А кто-то очень сильный продолжал вытаскивать меня из родильного зала. Из-за того, что я брыкалась и хотела остаться с Филиз, этот «кто-то» перекинул меня через плечо и вынес в зал ожидания. Поставил на ноги. Это был Ибрагим. Бледный, с дрожащими губами. Таким я его не видела никогда. Он судорожно выдохнул и обнял меня. Мы так и застыли, объединённые общим горем. Я чувствовала его боль, а он – мою.

Чтобы я не буянила и не мешала работать медицинскому персоналу, Ибрагим, не выпуская меня, усадил на диван, сел рядом. С другой стороны примостилась Айше. Мы с ней плакали, скорбя по Филиз. Я ненавидела себя за то, что подвергла её жизнь опасности. Во всём виновата я! Всем приношу одни несчастья!

- Побереги свои нервы, - попросила Айше. – Ведь тебе сейчас придётся взять на себя опеку над двумя сыновьями и малюткой Дениз. А ты готова в обморок грохнуться. Возьми себя в руки!

Мысль о новорождённых почему-то не радовала меня. Смерть Филиз стала для меня чрезмерно большим шоком.

Кто бы мог подумать, что всё так закончится? Я вновь и вновь винила себя в происшедшем и плакала. За окном уже стемнело и мне казалось, что жизнь для меня остановилась. Я никогда не смогу простить себя за то, что сделала с Филиз. Даже не заметила, как к нам подошёл врач, к которому я цеплялась и просила спасти Филиз.

- Вам лучше? – участливо спросил он, от чего я вздрогнула и подняла на него глаза. – Зря вы так всполошились и запаниковали.

- Зря? – со стоном спросила я. – Я только что потеряла очень близкого человека.

- Да никого вы не потеряли, - заявил он, улыбаясь. – Удалось спасти и мать и детей.

Я застыла, глядя на него, и не понимая до конца, что произошло.

Радостный вопль Айше чуть не оглушил меня.

- Что? – переспросила я.

- Все живы, - добродушно ответил доктор. – Роженица в реанимации, но состояние её стабильное, а мальчики прекрасно себя чувствуют. Дети абсолютно здоровы. Мать обязательно поправится.

До меня наконец-то дошло всё. Я часто задышала и почему-то расплакалась, хоть казалось, что слёзы иссякли уже давно.

- Спасибо! – только и смогла я сказать врачу.

А дальше всё слилось в какую-то странную мешанину из голосов, обрывков неясных объятий, смены эмоций. От перенесённого сильного стресса я слегка выпала из происходящего. Но когда вернулась, то уже вопила вместе с Айше от радости, а Ибрагим снисходительно смотрел на нас и улыбался.

Через неделю Филиз и малышей выписали из больницы. Моей радости не было предела, когда в моей комнате появились две люльки, а в них – маленькие кричащие свёрточки. Материнство стало для меня наградой за все испытания этой жизни. Ибрагим был счастлив, став отцом двух сыновей. А то, что они были моими, радовало его вдвойне.

- Нет ничего лучше, чем сыновья от любимой женщины, - заявил он, гордо поглядывая на наследников. Я улыбнулась. Видеть Ибрагима таким растроганным мне не приходилось.

Филиз быстро пошла на поправку. Она помогала мне с малышами и кормила их – молока у неё хватило бы ещё на двоих таких же крепышей. Маленькая Дениз часто забегала к братишкам и сидела возле них, с любовью глядя, как те кряхтят и ворочаются.

Наш дом вновь заполонили родственники. Мать и отец Ибрагима светились счастьем, обнимая внуков. Они восхваляли волю Аллаха, что он сделал меня женой Ибрагима, и я смогла родить мужу здоровых сыновей. Видя, как ко мне относятся, я поняла, насколько изменилось ко мне отношение родственников. Все прославляли меня и желали долгих лет. Наконец-то я действительно стала членом их семьи. А до этого была пришлой чужачкой.

Положение Филиз тоже изменилось. Ибрагим стал трепетно относиться к ней, будто и не было того шантажа, из-за которого ему пришлось жениться на ней. Жизнь налаживалась.

Дениз, Селим и Салман подрастали, и всегда играли вместе. Я не могла нарадоваться на троих детей. Шли годы. Они взрослели, хорошо учились, а мы радовались их успехам.