Танго под палящим солнцем. Ее звали Лиза

Однако ее ожидало разочарование. На площади стояли, конечно, автомобили, но все водительские места пустовали, из чего можно было заключить, что их хозяева ловят фортуну в зале ожидания. Лишь около одной машины — светло-серого «Мерседеса» со светящимся трафаретом «Taxi» на крыше — стоял, сложив руки на груди, высокий мужчина в такой пронзительно-белой рубашке, что она словно бы освещала в густой тьме южной ночи его смуглое худое лицо с четкими чертами (в которых было, как показалось Алёне, нечто ассирийское), обрамленное длинными, чуть вьющимися, черными, слегка тронутыми сединой волосами. В его молчаливой несуетливости было что-то очень внушительное и надежное.

Алёна направилась было к нему, однако первый претендент на ее кошелек, оказывается, никуда не делся, не отступил разочарованно, не признал свое поражение, а следил за каждым ее шагом, и теперь кинулся следом, почему-то расставив руки, словно наша героиня была беглой курицей, а он — хозяйкой, решившей во что бы то ни стало загнать строптивицу в курятник.

Алёна взглянула поверх его головы на молчаливого «ассирийца», но тот невозмутимо смотрел в сторону.

— Такси! — крикнула она.

Он чуть качнул головой и мягким, по-южному протяжным голосом, но довольно отстраненно проговорил:

— Такси заказано.

Алёна вздохнула и отвернулась от него.

— Сколько до гостиницы «Дерибас»? — обреченно спросила она своего «опекуна».

— Двести пятьдесят гривен, — ляпнул он не задумываясь, ловя глазами ее глаза.

От такси послышался странный звук, как если бы «ассириец» подавился. Впрочем, Алёна и без посторонней помощи понимала, что ее попросту хотят ограбить.

— Надеюсь, хотя бы некоторые детали вашей машины позолочены? — высокомерно спросила она.

— Шё? — растерялся «опекун». — А вам оно надо?

— За такие деньги на не позолоченной машине не поеду, — категорично сказала Алёна.

«Ассириец» подавился вторично.

— А за сколько поедете? — с надеждой спросил «опекун».

Вот когда Алёна жестоко изругала себя за то, что не заказала такси по телефону, когда бронировала номер в «Дерибасе»! Или хотя бы не спросила, сколько стоит проезд от аэропорта! Придется отвечать наобум Лазаря.

— За двести, а? — жалобно проныл «опекун».

— За сто пятьдесят! — решительно ответила Алёна.

«Ассириец» опять сделал что-то странное своим горлом.

Много она готова заплатить? Или, наоборот, мало?

— Эх, — разочарованно сказал «опекун». — Ладно, поехали… только для вас соглашусь. Эксклюзивно!

Собственно, в голосе его сквозь разочарование пробивались-таки ликующие нотки, из чего Алёна сделала вывод, что ее эксклюзивно обдурили. Да ладно, выбора-то нет.

— Поехали, — покорно вздохнула она.

«Опекун» немедленно вцепился в ее чемодан, и больше Алёна не сопротивлялась.

«Не позолоченной машиной» оказался очень симпатичный желтенький «Ситроен». Погрузились, поехали.

— Вы не на кинофестиваль приехали? — заискивающим тоном спросил водила. — На какую-то артистку похожи…

Наверное, он все же чувствовал некую неловкость и пытался такой нехитрой лестью смягчить пассажирку.

— А что, тут будет фестиваль? — оживилась Алёна. — А когда?

— В конце июля.

— Это через месяц, что ли?! — расхохоталась Алёна. — Сейчас еще даже не конец июНя!!! И что бы мне делать целый месяц?!

— Да мало ли шё? — философски рассудил водитель. — В Одессе всегда есть шё делать!

Алёна поглядывала по сторонам, хотя пока смотреть было особенно не на что. Извилистая дорога, по темным обочинам какие-то, с позволения сказать, сараи с традиционными вывесками «Автомастерская», «Автомойка», «Автосервис», «Авторемонт»… Как-то все очень обыкновенно. А где ж местный колорит? Мы в иностранном государстве или шё?!

Алёна с удовольствием вспомнила, сколько чистой лингвистической радости доставило ей сидение в самолетном кресле. Там были такие очаровательные объявления… «Застебнути ремни безпеки», «Рятувальный жилет пiд вашим сидiнням», «Инструкцiя з безпеки»… Ну о-очень, о-чень задушевно!

Местный колорит по-прежнему не спешил себя проявлять, но вот как-то вдруг, помотавшись по плохо освещенным улицам, «Ситроен» остановился на перекрестке, и на указателе мелькнули волшебные названия: «Гаванная» и «Дерибасовская». Алёна восторженно вздохнула: да ведь это и в самом деле Одесса!

— Вон ваша гостиница, — показал водитель. — Ближе подъехать не могу: Дерибасовская — пешеходная улица. Но, если угодно, чемоданчик ваш до крылечка донесу.

— Спасибо, давайте, — согласилась Алёна, расплачиваясь купленными еще в Москве гривнами.

Она выбралась из машины и замерла, оглушенная. Было такое ощущение, что на нее обрушилась лавина ароматного шума — или шумного аромата, кому как больше нравится. Одуряюще пахло чем-то цветочно-сладким, южным, жарким. И в то же время раздавался жуткий, оглушительный грохот.