Танго под прицелом

– А как я должна была решить? Ты стала сама не своя, за тобой кто-то постоянно следил – а я должна была молча наблюдать и бездействовать? Ты бы так поступила, коснись меня что-то подобное?

Мэри виновато опустила голову.

– Как видишь, – продолжила воодушевленная этим Марго, – я не зря влезла. Хорошо, что он приехал.

Мэри тяжело вздохнула. Ей всегда сложно было признавать неправоту, но Марго ее признания и не были нужны. Главное, что Мэри жива, хоть и не совсем теперь здорова, но все поправимо.

– Я должна избавиться от этих денег, – произнесла Мэри решительно. – Я взяла ровно столько, сколько посчитала возможным, в конце концов, это мой дед, это было его желание. Но от остального я должна избавиться, иначе не смогу спокойно спать.

И Марго не стала спорить:

– Ты вольна делать так, как хочешь. В конце концов, тебя материальная сторона жизни вообще никогда не интересует. Квартира теперь твоя… – И тут она осеклась под удивленным взглядом подруги. – Ну да, я нашла договор… случайно, клянусь, я ничего не искала, он из журнала выпал…

– Да не оправдывайся, тоже мне секрет… я бы сама сказала сегодня, но видишь, как получилось.

– Так и не расскажешь?

– А нечего. Какой-то племянник той женщины считал, что все принадлежит ему, страшно огорчился, когда узнал о завещании, и кинулся справедливость восстанавливать. Рассчитывал, что в России решить вопрос проще – выкрал человека, заставил подписать бумаги и придушил, всего и дел, – скривилась Мэри, и Марго про себя с удивлением отметила, что Алекс все правильно рассчитал, его подозрения и на этот раз оказались верны. – Я пискнуть не успела, как меня прямо с крыльца клуба в машину затолкали. Привезли в какой-то полуразрушенный дом на окраине, прицепили наручником к трубе и давай ногами метелить. Это ты еще не видела, что у меня под одеждой…

Марго зажмурилась от ужаса:

– Как ты выдержала?

– А я бы не выдержала, Марго, ты не понимаешь? Когда нос хрустнул, я уже была готова на все, но тут появился наш Бэтманян – в буквальном смысле слетел с потолка и уложил этих двоих совершенно бесшумно. Меня от трубы отцепил, а их приковал, и мы уехали. Если повезет, их кто-нибудь найдет, если нет…

– Да и черт с ними. Главное, что ты жива.

Они вышли из ванной, но в кухне никого не обнаружили. На столе осталась только пустая чашка из-под кофе и два окурка в пепельнице.

– Он улетел, но обещал вернуться, – констатировала Мэри. – Даже не знаю, огорчиться мне, что не поблагодарила, или обрадоваться, что не пришлось увидеть его торжествующего лица при этом.

Через три дня Мэри, повинуясь какому-то непонятному чувству, взяла мобильный и отправила эсэмэс с единственным словом «спасибо», а через минуту телефон звякнул, и на экране возникло: «Представляю, как ты себя ломала все эти дни. Не за что».

А еще через две недели, когда лицо ее приняло почти нормальный вид, она перевела все деньги со счета в один из детских домов своего родного города, оставив графу «Отправитель» пустой. Эти деньги не принадлежали ей в той мере, чтобы она имела право на оглашение своего имени, да и имени у нее, по сути, давно уже не было. Мария Юрьевна Лащенко-Кавалерьянц была мертва, а Лейла Манукян, использовавшая везде псевдоним Мэри, не хотела огласки.

Западня для ангела-хранителя

– Алло, Марго?

Мужской голос в трубке был смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежит, а номер на дисплее не высветился. Черт бы подрал этих шифрующихся граждан! Такое впечатление, что полстраны находится в глубоком подполье и не желает, чтобы кто-то видел номера их телефонов! Что за жизнь…

– Да, это я.

– Вы не узнаете меня?

– А должна?

Манера собеседника говорить загадками раздражала, и я уже собралась положить трубку, как услышала:

– Немудрено, конечно. Мы с вами давно не виделись. Это Арсен.

У меня внутри что-то ухнуло. Арсен… Это же… о черт…

– Д-да, теперь я узнала, – выдавила я, лихорадочно прикидывая, что нужно от меня этому человеку.

– Марго, я не решился бы тревожить вас, но ситуация критическая. Алекс арестован.

Ну, вот оно! Конечно! Что еще могло случиться, чтобы сводный брат Призрака позвонил мне в понедельник с утра и разбудил! Разумеется, у Алекса проблемы! Разумеется!

– Что произошло? – стараясь говорить ровно и не разбудить спящую рядом дочь, проговорила я, нащупывая на спинке кровати халат. – Погодите минуту, я выйду в другую комнату, у меня спит ребенок.

– Да-да, конечно, я подожду.

Я натянула халат, зажимая трубку плечом, сунула ноги в тапки и встала. Вторая половина кровати была пуста – Джеф уже уехал на работу, он привык вставать рано и всегда с утра объезжать принадлежащие ему заведения. Прекрасно, потому что все, что связано с Алексом, нервирует его. Мой нынешний муж испытывал вполне оправданную неприязнь к мужу бывшему – что тут странного. Мы долгое время жили спокойно, и вот снова Алекс объявляется в моей жизни, да еще вот так – через посредника.

Обосновавшись в кухне, я проговорила в трубку:

– Я вас слушаю.