Танго с манекеном

В зале вообще было очень тихо, но это не была искусственная тишина – поскрипывали кресла, шелестела чья-то одежда, кто-то кашлянул, но никто ничего не произносил.

В своей маске я идеально слился с остальными и чувствовал себя спрятавшимся в тылу противника. Может быть, мы все тут ждем лектора? В университетах даже бессмертных академиков принято ждать пятнадцать минут, потом все свободны. Или сейчас придет декан и, пробираясь по рядам, начнет заглядывать под маски, сверяясь с изображением на афише, чтобы отыскать лектора?

Или лектор все же придет. Я очень живо вообразил, как открывается дверь, и по проходу идет Грег Таннер – в кожаной куртке, с бритой заштопанной головой, а я сижу здесь, в центре зала, и стараюсь стащить маску, чтобы понять, кто же тогда я…

И в этот момент сзади раскрылась дверь, и по проходу к столу быстро прошел человек в джинсах и белой рубашке. Он, единственный в этом зале, был без маски и, когда повернулся лицом к аудитории и начал говорить, я узнал его. Тот специалист по недвижимости, с которым я говорил на балконе у Мэттью…

– Здравствуйте. Для тех, с кем мы не знакомы, я – Леонард Гратовски, модератор нынешней сессии. Спасибо, что вы пришли, думаю, каждый знает, что это того стоит. Правила просты: все белые маски сегодня голосуют. Черная маска не принимает участие в голосовании и не снимается до конца сессии. Ведет сегодняшнюю сессию магистр Клуба Жан Веккио.

Он отошел от стола, и я, стараясь получше разглядеть, проводил его взглядом – вот он, мой собеседник по исповедальне, рефлектор, чей номер телефона теперь принадлежит мне. Сюрприз…

А недалеко от меня в это время поднялся и уверенно шел вдоль рядов человек в темной неброской одежде и такой же, как у всех остальных, маске. Он спокойно подошел к столу, но не сел в стоявшее за ним кресло, а встал перед столом, даже присел на него. Несколько секунд он рассматривал зал, а потом негромко заговорил:

– Сегодняшнюю сессию поручено открыть мне. Возможно, на том основании, что она проводится в стенах философского факультета, который я когда-то заканчивал и где позже преподавал… – его голос звучал глухо, искаженный маской, но в интонациях мне послышалось что-то знакомое. Я только никак не мог сообразить, где же я уже слышал их. – Эта сессия посвящена одной из самых интересных для меня тем – выходу за рамки. Скажу только одно – даже небольшие эксперименты, позволяющие просто на время сменить точку зрения, способны удивительно расширить горизонты… На протяжении последних нескольких дней я позволил себе такой опыт, глядя на мир с непривычного для меня места и под другим ракурсом, и был удивлен, насколько этот опыт изменил мои представления не только о мире, но и о себе самом. Я благодарен за это человеку, с азартом игравшему все эти дни роль моего нанимателя, человеку, который занимался тем, что из множества возможных вариантов тщательно выбирал маршруты моих путешествий по Парижу, – с этими словами он неторопливо снял маску и положил ее на стол.

Это был мой водитель. Жан-Батист…

– Дамы и господа, никто лучше сегодняшнего лектора не смог бы осветить тему нашей встречи – Out of the Box. И я с нетерпением предоставляю слово Грегу Таннеру.

Раздались негромкие аплодисменты, Жан-Батист отошел от стола, а я шел к нему по проходу и, чувствуя себя необъяснимо легко и спокойно, впервые понял очевидную этимологию слова «водитель» – тот, кто водит…

Как и он, я встал перед столом и повернулся лицом к залу.

Это было… странно. Полутемное помещение, заполненное одинаковыми белыми овалами масок. Впрочем, нет. В первом ряду сидела женщина в такой же маске, но черного цвета. Сандра?

Так недавно под разными лицами скрывался один и тот же воск, теперь под одной маской – сотня лиц. И каждая – в точности отражала мою. А мне сейчас этого не хотелось…

Все то, что я собирался сказать, стало вдруг неуместно и вылетело из головы. Я начал говорить, еще не зная, какой будет первая фраза.

– В последнее время я все время думаю, для чего люди носят маски… Вот сейчас, сидя в зале, я чувствовал, как мне душно в ней. А теперь чувствую, что еще труднее в ней говорить. А снимать, видимо, не положено. Но мне, честно говоря, не настолько важно, какие тут правила. В конце концов, я лектор, и сегодня я их устанавливаю.

Я сдернул маску и бросил ее на стол.

И сразу же почувствовал, что меня уносит какая-то волна, и слова просто начали течь по течению, казалось, совершенно независимо от меня, подстегиваемые не логикой, а какой-то совершенно иной силой.