Танго с тенями

Заинтригованная Кречетова заглянула туда и увидела массажистку, которая мыла кофейную чашку и напевала под нос трудноузнаваемую мелодию. Судя по словам, это была песня из «Шербургских зонтиков». Зоя вообще была девушкой мечтательной, а оттого, что недавно развелась с мужем, стала еще и сентиментальной. Она до сих пор любила смотреть мексиканские мелодрамы и во время просмотра заливалась слезами так, словно все происходящее на экране касалось ее лично.

В углу сидела косметолог Регина и разговаривала по телефону с какой-то клиенткой. Той, судя по разговору, хотелось видимых изменений уже после первой процедуры, она наседала, а косметолог объясняла.

— Привет! Я вижу, кое у кого прекрасное настроение, — улыбнулась Наташа.

— Привет, Натусик, — махнула рукой Зоя. — А как не быть прекрасным?! Сделала клиентке последнюю процедуру по скульптуре тела. Смотри, на телефоне есть «до» и «после». Просто конфетка!

Она вытерла руки и начала показывать хозяйке результаты своей работы.

— Обалдеть! — поразилась Наталья. — Я тоже так хочу. И попроси у твоей Галатеи выставить фотки на наш сайт.

— Я ей уже говорила. Она ломается немного, но, думаю, согласится. Скидочку сделаем, и все будет в порядке, — Зоя краем глаза глянула на себя в зеркало, поправила выбившуюся прядь волос и жеманно дернула плечиком: мол, хороша! — Ладно, пошла работать, у меня сейчас антицеллюлитное обертывание. К Новому году начинают готовиться, думают, будут жрать, а потом кремом волшебным намажутся, в пленку завернутся — и вуаля! А если не будет через полчаса результата, будут мозг выносить.

— Пойду посмотрю, как там моя Анька. Вот ей Регина хвалилась, что прям после первой процедуры будет результат, — засмеялась Наталья.

Наташа подошла к косметическому кабинету и прислушалась. Тихо. Все правильно, так и должно быть. В конце процедуры косметолог накладывает маску, выключает свет, ставит расслабляющую музыку, а сама на цыпочках выходит. Минут через двадцать возвращается, включает свет и снимает остатки крема. Многие клиенты даже засыпают во время такого релакса.

— Это я, — прошептала Кречетова, приоткрыв дверь. Не услышала ответа и вошла, уверенная, что Анна спит. — Завязывай красоту наводить, пора в баню ехать! — и она щелкнула выключателем.

Под потолком зажглась лампа-экономичка и осветила кабинет бледным светом. Наташа не сразу поняла, что она увидела. Сделала пару неуверенных шагов, так и не погасив улыбку.

На кушетке, с зеленой маской на лице, накрытая окровавленной простыней, лежала Анна. Под левой грудью торчала черная рукоятка ножа.

— Анечка, ты что? — прошептала Наташа, отказываясь верить в очевидное. — Анечка, нам же в баню… Анечка…

И тут она почувствовала запах, он был каким-то сложным, как будто распадался на составляющие. Пахло немного железом, ржавчиной. Наташа даже пошевелила губами, ей показалось, что она чувствует металлический привкус во рту. Но основным элементом коктейля был тошнотворно-сладковатый компонент.

«Кровь, — подумала Наташа. — Так пахнет кровь. А при чем здесь кровь?»

Она некоторое время смотрела на подругу.

«Этого не может быть. Этого никак не может быть. Аня просто пошла на маску…»

Наташино сознание как будто раздвоилось. Одна его часть говорила, что все, что она видит, — это не про Аню. Не про нее — и все. А вторая — что про Аню, и это она лежит под зеленой маской и в крови.

От неестественности происходящего к горлу подкатила тошнота и начала кружиться голова. Сначала медленно, потом все ускоряясь. Как в калейдоскопе, перед ней стали вращаться: зеленое лицо, белая простыня, красно-коричневые пятна, черный нож…

Отстраненно Наташа подумала, что где-то уже видела такие цветные мазки — белый, красный, зеленый, коричневый, черный…

«Вспомнила. Василий Кандинский, картина "Композиция VII"», — подумала Наташа и потеряла сознание.

Глава 4

Гул в ушах стал нестерпимым. Наташа хотела заткнуть уши, но руки как пудовые гири — не пошевелить. Постепенно из шума стали вычленяться отдельные слова. Они появлялись, как из вязкой топи — таким медленным был процесс. Одни слова звучали громче остальных, потом затихали, и им на смену приходили новые. Затем слова стали складываться в непонятные словосочетания, потом в предложения. На лицо полилась вода — это было неприятно. Зато холодным струям удалось заглушить сводящие с ума звуки.

Наталья приоткрыла глаза и увидела склоненное над ней лицо Ани. Оно было расплывчатым, неясным. Но это точно было ее лицо.

Наташа подняла руку и коснулась щеки подруги. Та была теплой и гладкой. И вдруг словно молния сверкнула в голове Кречетовой — она все вспомнила и резко села. Голова отозвалась острой болью, но это было такой ерундой! Самое главное, перед ней стояла абсолютно живая и здоровая Анна Веселовская, ее любимая и единственная подруга.

«Что со мной было? Синдром Кандинского-Клерамбо? Недаром я про картину Кандинского вспомнила. Галлюцинации зрительные, слуховые и вкусовые? — испугалась Наташа. — Но я же точно видела кровь, зеленую маску, мертвую Аню и нож в груди».