Она ничего не сказала больше. Уверенно ступая на высоких каблуках, шла по влажной мостовой, сунув руки в карманы непромокаемого плаща, туго стянутого кушаком по тонкой талии. Волосы были спрятаны под черный берет.
— Ты останешься в Антибе? — осведомился Макс.
— Да. Наверное, на всю зиму. По крайней мере, до тех пор, пока не утихнет в Испании. Буду ждать вестей об Армандо.
— О нем что-нибудь слышно?
— Ничего.
Макс закрыл зонтик. Потом снял шляпу, стряхнул с нее дождевые капли и снова надел.
«Пале-Медитерране» только что вспыхнул огнями. Словно повинуясь общему приказу, внезапно зажглись все фонари вдоль протяженного изгиба проспекта, и на фасады отелей и ресторанов легла череда света и тени. Возле гостиницы «Руль», у крытого парусиной мостика-сходней, перед которыми стоял швейцар в ливрее, трое молодых людей в смокингах ловили удачу: подстерегали дам, вылезавших из автомобилей, и направлялись внутрь, на Жете-Променад, откуда слышалась музыка. Было очевидно, что ни у кого из юношей не было сотни франков, чтобы уплатить за вход. Они оглядели Мечу со спокойной жадностью, а один попросил у Макса закурить. От него пахло дешевым одеколоном. Жгучий темноглазый брюнет итальянского типа, он был совсем еще молод и довольно хорош собой. На нем, как и на его спутниках, ладно сидел приталенный смокинг с крахмальной манишкой и галстуком-бабочкой. Смокинг, судя по всему, был взят напрокат, и башмаки оставляли желать лучшего, но юноша держался самоуверенно и даже чуть нагловато, впрочем, не переходя грань приличий, и этот апломб вызвал у Макса улыбку. Он остановился, распахнул свой «Burberry», достал черепаховый портсигар, открыл и протянул:
— Возьмите еще парочку — друзей угостите.
Юноша смотрел на него в легком замешательстве. Потом подцепил три сигареты, поблагодарил, окинул прощальным взглядом Мечу и отошел к своим. Пройдя немного, Макс краем глаза увидел, что женщина наблюдает за ним с интересом.
— Старые воспоминания?
— Ну да.
Меж тем звучавшая им вслед мелодия замирала, иссякала, гасла. Когда смолкли последние ноты, оркестр заиграл следующую композицию.
— Не могу поверить, — засмеялась Меча, беря его под руку. — Ты все это подстроил специально для меня. Включая жиголо.
Засмеялся и Макс, удивляясь не меньше, чем она: из казино, перекрывая шорох прибоя по гальке, летели звуки танго «Старая гвардия».
— Хочешь, зайдем, потанцуем? — в шутку спросил он.
— Что за дикая мысль?!
Они шли очень медленно. Прислушивались.
— Красиво, — сказала Меча, когда музыка стихла. — Лучше, чем у Равеля.
Прошли еще несколько шагов молча. Потом Меча слегка сжала его руку:
— Без твоего участия этого танго не было бы.
— Сомневаюсь, — возразил он. — Зато уверен, что твой муж никогда бы не сумел сочинить его, не будь тебя. Это танго принадлежит тебе, а не ему.
— Глупости не говори.
— Я же танцевал с тобой, ты забыла? Там, на этом складе в Буэнос-Айресе… И помню, как смотрел на тебя Армандо. Так же, как, впрочем, и все мы.
Совсем стемнело, когда они прошли по мосту через Пэйон. Слева, за парком, фонари освещали площадь Массена. Вдалеке, меж темными густыми деревьями, прополз трамвай — об этом можно было судить лишь по искрам, летевшим от ролика токоприемника.
— Скажи-ка мне, Макс, — она дотронулась до своей шеи. — Ты с самого начала решил украсть колье или придумал на ходу? В процессе, так сказать?
— На ходу, — солгал он.
— Врешь.
Он устремил к ней правдивый и честный взгляд:
— Нисколько.
На улицах было почти пусто: лишь изредка по опавшей листве поскрипывали колеса фиакров с поднятым верхом да, слепя влажным туманным светом фар, проносились автомобили. Меча и Макс беспечно пересекли площадь, оставили позади Променад.
— Как назывался тот вертеп? — спросила Меча. — Ну, тот, где мы танцевали?
— «Ферровиария». Неподалеку от станции Барракас.
— Интересно, он еще существует?
— Не знаю. Никогда там больше не был.
По тулье шляпы снова барабанят крупные капли. Но он пока не раскрывает зонт. Прибавляют шагу.
— Мне бы хотелось снова послушать такую музыку… С тобой. Есть в Ницце подобные заведения?
— Злачные места, ты хочешь сказать?
— Не злачные, дурачок, а такие… особенные.
— Вроде пансиона в Антибе?
— Ну, например.
— С зеркалом на стене? Или без?
Вместо ответа она, придержав его за рукав, заставила наклониться. И прильнула к его губам быстрым крепким поцелуем, в котором были и ожившая память о прежнем, и обещание. Макс почувствовал, как туманит голову неотложность желания.
— Конечно, есть, — сказал он с наружным спокойствием. — Такие места есть повсюду.
— Ну, например, — повторила она.
— Здесь поблизости, в старом городе, знаю «Lions at the Kill».
— Прелестное название, — Меча изобразила аплодисменты. — Отправляемся туда немедля.
Макс взял ее за руку и повел дальше.
— Я думал, мы поужинаем. Заказал столик в «Бутто», возле собора.
Меча спрятала лицо у него на плече, так что ему волей-неволей пришлось остановиться.
— Терпеть не могу этот ресторан, — сказала она. — Хозяин непременно выходит приветствовать клиентов.
— Ну и что же тут плохого?