Танго в раю

К губам Эйприл приклеилась улыбка из разряда «клиент всегда прав», улыбка, которой она научилась много лет назад, и которая была единственным эффективным оружием в борьбе со вспыльчивыми и раздражительными посетителями, а также средством защиты собственной нервной системы, в чем она не раз убеждалась на опыте.

То, что он сам сказал о фотоаппаратуре, несколько облегчило ее довольно сложную задачу. Однако его быстрый, пронизывающий взгляд мгновенно оценил девушку (и оценка эта явно была не в ее пользу). Этот взгляд раздражал, словно злая заноза, вонзившаяся в кожу; и это чувство какого-то дискомфорта приводило Эйприл в замешательство. Она уже давно отказалась от попыток что-то кому-то доказывать, включая и самою себя, поняв, что никакие, даже самые красивые слова не могут повлиять на успех дела.

Меньше всего Эйприл сейчас хотелось, чтобы этот человек видел в ней женщину. Единственное, что ей от него требовалось, это чисто формальные анкетные данные для заполнения «карты гостя» и сведения о том, насколько профессионально он владеет своей техникой.

— Я знаю, что в данный момент выгляжу не совсем презентабельно. — Его губы скривились в презрительной усмешке, и напряженное лицо, заросшее жесткой щетиной, слегка расслабилось. — Если я дам вам слово, что приведу себя в порядок, как только доберусь до умывальника, вас не затруднит показать мне, как пройти в гостиницу? Был бы вам весьма признателен.

Эйприл ожидала, что в его усталом голосе будет звучать унылое разочарование, но вместо этого она услышала нотки любопытства. Казалось, разговор с ней начинает забавлять его. От неожиданности она заморгала и вдруг поймала себя на том, что внимательно рассматривает его оценивающим взглядом, точно так же, как это делал он.

Правда, чтобы составить о нем представление, ей потребовалось немного больше времени.

— Да, конечно. — Она расправила плечи, как будто это могло придать уверенности в данной ситуации, и с трудом оторвала от него свой пристальный взгляд. — Вот сюда, — она повела по узкой дорожке. Эйприл шла немного впереди, и, наверное, оттого, что между ними теперь было какое-то расстояние, ей удалось собраться с духом, чтобы продолжить разговор.

— По всей видимости, ваша поездка была не из легких?

Он нагнал ее несколькими шагами, и она удивилась, сколько энергии было в этом совершенно измученном человеке. Посмотрев на нее сверху вниз, он сухо ответил:

— За последние шестнадцать часов я сократил список того, что мне необходимо для выживания до трех пунктов. Это, во-первых, банка холодного пива; во-вторых — горячий душ, и в третьих — пара дней непрерывного сна.

К тому времени, когда они подошли ко входу в гостиницу, ей пришлось перейти почти на бег, чтобы не отстать от этого длинноногого парня, который, по меньшей мере, на целый фут выше ее ростом.

Совершенно неожиданно он остановился прямо в открытых дверях, и она едва не врезалась ему в спину, сумев затормозить за какую-то долю секунды до неминуемого столкновения. Пытаясь удержать равновесие, она взмахнула руками и, чтобы не упасть, уцепилась за его рубашку. Он быстро обернулся от этого внезапного прикосновения, и свисавшие с его плеча ремни зацепились за ее браслеты.

— Простите, но кажется, я теперь привязана к вам. — Эйприл хотела вытащить руки из обвивших ремней, но от этой попытки ее тонкие серебряные браслеты запутались еще сильней.

— Подождите-ка, не надо так дергать.

Он нагнулся, поставил свой металлический ящик на кафельный пол, а когда выпрямился, ее нос оказался в дюйме от выбивавшегося из-под расстегнутой на груди рубашки влажного от пота, темного завитка его волос. Взяв ее за запястья, он попытался стянуть с них ремни. Эйприл ощутила горячее и шершавое прикосновение его ладоней, таких больших, что ее руки по сравнению с ними казались тонкими прутиками. Когда попытка освободить ее от цепких ремней оказалась безуспешной, он оставил запястья и зажал пальцами браслеты.

— Вынимайте!

Этот резкий голос заставил ее вздрогнуть и поднять глаза. Она словно онемела и как-то тупо уставилась на него, почувствовав, как от его прикосновения слабый электрический ток пронзил ее запястья и, покалывая руки, побежал вверх, к плечам. Потом добрался до затылка и разлился там жаркой волной, когда мужчина взглянул на нее.

— Вынимать откуда?

На его лице появилась улыбка — снисходительная улыбка мужчины над несообразительностью женщины. Она и в самом деле ничего не соображала, только гулкие удары сердца глухо отдавались в висках. Что за наваждение, на одно только мгновение сверкнули белые зубы, а у нее было такое ощущение, словно блеснула молния.

Она машинально отдернула от него руки, и тонкие серебряные кольца остались в его пальцах.

— Отсюда, — ответил он, широко улыбаясь и показывая ей блестящие браслеты. Она даже не шелохнулась, чтобы забрать их. И тогда он снова взял ее за руки и попытался надеть браслеты на запястья.