Танго втроем

Бояться ЖМЖ должны мужчины (особенно в Женькином виртуозном исполнении). Вот я, например, опасаюсь, вспоминая наш прошлый опыт. Именно женщина подсаживается на тройнички такого рода. При условии, что она бисексуальна. А женщины бисексуальны в своей массе, просто не изучали себя в этом. И вот если они ловят этот «огонь»… Одного мужчины и обычного секса им потом мало. Потому что женский оргазм не физиологичен, он запускается эмоциональной вспышкой, головным мозгом. Мужской — спинным. Физиологических ощущений мужчине вполне достаточно для получения оргазма.

Разбежались…

— Ну и что дальше?

— Пусть работает над собой и отношениями, — пожимает красивыми обнажёнными плечами. Оставляю на сливочной коже поцелуй. — Причём тут я? Секс должен укреплять отношения, а не разрушать их. К тому же он выпросил этот экшен сам.

Тоже верно. Очень-очень непредусмотрительно выпрашивать что-то у такой Верхней. ДАСТ.

Возвращаемся за стол. Женя покачивается на своих каблуках, и я усаживаю её на диван, придерживая под локоть.

За столом немного напряжённая, но уже вполне деловая беседа.

Женя поднимает со стола вибрирующий телефон Немца, который он игнорирует.

— Даша! — стреляет в него взглядом. — Я отвечу.

— Дай сюда!

— Немец, я объясню ей… Объясню, как к этому относиться.

— Нет!

— Прекрати… Дай!

Опять возня, — закатываю я глаза. — Коваленко сейчас крышей поедет.

— Олег, я не могу так, — снижает он голос, сминая в руке визитку Немца.

— Как?

— Это её… любовник?

— Физически — нет. Скорее, друг.

— Как это?…

— Туманова! — рявкает Немец, выкручивая из её пальцев телефон. — Нет. Я сказал — нет. Не хочу. Что, бл*ть, тут непонятного?!

Со злостью швыряет телефон за диван.

Его потрясывает. Закуривает сигарету.

— История закончена. Game Over! Пусть тусуется!

— Идиот… — закатывает она глаза.

Берёт его пальцами за подбородок. Он тут же расслабляется, закрывая глаза.

Женя внимательно рассматривает лицо.

Переводит взгляд на меня.

— На Дэна похож, когда психует… — улыбается пьяно, с оттенком горечи. — А так — нет.

Всё. В дрова!

— Поехали домой, детка… поехали домой…

На прощание обнимает сзади сидящего на кресле Андрея. Молча. Долго.

— Женечка… — шепчет он.

— Всё хорошо, мой мальчик, всё хорошо, — слышу её размазанный шепот. — Ты наш…

Забираю. В такси засыпает, обнимая меня. Равномерно и глубоко сопит мне в шею. Выдыхаю. Прижимается ближе.

Наверное, происходящее запредельно. Никому я не смогу объяснить, почему позволяю ей это всё. Ей и себе. Но мне реально так спокойнее, и мы, как кинк, гораздо устойчивее, когда она "на длинном поводке". Это правильно? Я не знаю.

Не знаю…

— Зверь мой… — сонно и невнятно. — …любимый…

Вздрагиваю. В горле встает непроглатываемый ком. И сердце частит, давая сбои.

Разглядываю внимательнее.

Спит.

Спит…

Конец