Таня Гроттер и магический контрабас

Войдя к себе, она обнаружила, что Гробыня по своей привычке валяется на кровати. Рот у нее открыт, и туда прямо из окна, скользя по воздуху, прыгают шоколадные конфеты, которые Гробыня явно ворует у кого-то посредством телекинеза. За те же самые дела она, кстати, и попала на «темное» отделение Тибидохса. Правда, в мире у лопухоидов Гробыню звали как-то иначе, и таскала она не конфеты, а часы и бумажники в метро, но с помощью того же самого фокуса.

Когда Таня вошла, одна из конфет вдруг изменила направление и попыталась врезаться ей в лоб, но, натренированная драконболом, Таня ловко поймала ее и сунула в рот.

– Спасибо, Гробулька! Может, еще одной запустишь? – насмешливо спросила Таня.

Склепова не изменила положения, но ее явно передернуло.

Направившись к своей кровати, Таня обнаружила, что хотя футляр с контрабасом стоит там же, где и прежде, но сдвинут вправо примерно на расстояние спичечного коробка. Взгляд у Тани был наметанный: недаром она долгое время жила рядом с Пипой. Таня открыла футляр, и ее догадка подтвердилась: в ее вещах кто-то рылся. Это было очевидно, хотя тот, кто заглядывал к ней в футляр, изо всех сил старался скрыть это. Но некоторые вещи все равно случайно поменял местами.

– Отвечай! Ты копалась в моих вещах? – строго спросила Таня, нависая над Гробыней.

– Не-а, что мне, делать нечего. Я мусор не собираю, – заявила Склепова, вытирая подушкой шоколадные губы.

– Если не ты, то кто? Сама же знаешь, что в комнату, кроме нас, никто не мог попасть. Здесь стоит ограничивающее заклинание! – не поверила Таня.

Гробыня расхохоталась:

– И чему вас только учат на вашем «белом» отделении! Ограничивающее заклинание – это совсем на чайника! Достаточно произнести «Туманус прошмыгус» и войти в дверь спиной вперед. Заклинание решит, что ты привидение, и пропустит тебя. Приличные заклинания не связываются с призраками. Только там один фокус: когда потом выходишь, ни в коем случае не касаться ручки.

– Так это точно не ты?

– Отстань! – огрызнулась Склепова.

Таня вздохнула. Даже если это сделала и Гробыня, доказать теперь ничего не удастся. Интересно, что так настойчиво ищут у нее в вещах? Не тот ли предмет, о котором с такой таинственностью говорила Медузия?

Тем временем Гробыня открыла свой шкаф и извлекла оттуда прозрачную коробку. Внутри коробки змеились разноцветные туманы, а над самой коробкой на коротком штырьке вращалось большое розовое ухо.

– Что это такое? – подозрительно спросила Таня. Соседка по комнате уставилась на нее как на дурочку.

– Это слухач, – снисходительно пояснила она. – Подслушивает, что происходит в мире у лопухоидов, и сообщает мне, родной... В основном эта штукенция, конечно, телевидение ловит.

Гробыня щелкнула по большому уху пальцем, и ухо стало вращаться вдвое быстрее. Одновременно из коробки полился голос, в котором Таня узнала голос популярного диктора:

– Теперь рубрика «Скандалы недели». Известный предприниматель и политик Герман Дурнев совершил весьма экстравагантный поступок. Отказавшись от борьбы на последнем туре выборов, он основал общество фанатов кролиководства и поселил у себя в квартире на Рублевском шоссе девяносто два кролика. На экране вы видите, как кролики, которых Герман Никитич принципиально не держит в клетках, бегают по квартире и даже загоняют под диван скулящую таксу... А вот еще один кадр: Герман Никитич пьет с кроликами воду из одной миски, в то время как его дочь Пенелопа забирается с ногами на стол, чтобы кролики не обжевали ей тапочки...

Таня даже на месте подскочила, так ей хотелось это увидеть, но, увы, она могла слышать только звук. Изображения слухач не ловил.

– Я узасно счастлив. Раньше я был злой и никого не любил, а теперь мне хорошо: все кволики мои длузья! Каждый день мы с ними гуляем на лузайке! Я цокаю языком вот так: «цук-цук», и они слазу бегут за мной! Я у них самый гвавный кволик! – услышала Таня брызжущий счастьем и довольством голос дяди Германа, прервавшийся характерным хрустом: видно, дядя Герман грыз капустный кочан. Хруст кочана, в свою очередь, был заглушен чем-то похожим на львиный рев – это рыдала тетя Нинель.

– Я бы этих кроликов в миксере истолкла! Они мне все обои отодрали! Нас с Пипой не любят, а за ним хвостом ходят, как чокнутые! А в ванную загляните: там у них купалка! – заголосила она, видимо, выхватывая у корреспондента микрофон. – Мой муж помешался после исчезновения нашей приемной дочери Тани Гроттер! Я была привязана к ней, как мать... Мы с нее пылинки сдували, а эта неблагодарная дрянь сбежала! Ее подговорили политические конкуренты моего мужа!

– И мой Гэ Пэ не помогает! – всхлипнула Пипа. – А я так просила его перебить своей метлой всех кроликов! Ай, не слюнявь мою ногу, уродина ушастая!

Прервав передачу на самом интересном месте, Гробыня остановила вращающееся ухо и сунула слухач в шкаф.

– А ты, оказывается, неблагодарная дрянь! Пылинки с тебя сдували? Тэк-с, возьмем себе на заметочку! – с издевочкой сказала Гробыня.