Танк против танка

В ОКТЯБРЕ 1942 г. РАСЧЕТЫ РУССКИХ ПРОТИВОТАНКОВЫХ ОРУДИЙ на Ленинградском фронте оказались лицом к лицу с той же проблемой, которая уже давно вставала перед их немецкими коллегами, когда тем приходилось иметь дело с КВ-1, – как поразить кажущееся неодолимым чудовище на гусеницах. Именно там и тогда они впервые повстречали 56-тонный немецкий «Тигр», 100- 110 мм лобовое бронирование которого оказалось не по зубам 76-мм противотанковым пушкам, а поразить 80-мм сталь борта представлялось возможным лишь на самой малой дистанции. К счастью для русских – как и для британцев с американцами, увидевших четырех таких монстров в декабре в Тунисе, – «Тигры» еще не развелись во множестве (их производство началось только в августе) и страдали от всевозможных «детских болезней» – механической ненадежности, присущей всем новым и непроверенным машинам. Однако слова зловещего пророчества уже, что называется, проступили на стене. 1943 году предстояло стать свидетелем нагнетания противоборства пушек и брони после того, как немцы вырвались вперед по показателям защищенности машины, оставив позади русских с их Т-34 и КВ-1, британцев с их «Черчиллем» и американцев с «Шерманом».

Однако большую тактическую важность представляли не довольно трудоемкие в производстве и весьма неманевренные тяжелые «Тигры», а последнее поколение так называемых средних танков (которые с их массой от 30 до 45 тонн попали бы в 1910 г. в класс тяжелых). Речь идет о немецкой «Пантере», русском Т-34/85, британском крейсерском танке Mk VII (в итоге названном «Кромвель»), американском проекте Т20 и о целом ряде самоходных штурмовых и противотанковых орудий, которые строились всеми странами, причем во всевозрастающих – как количественно, так и в том, что касалось габаритов, – пропорциях. В движение новые машины приводились значительно более мощными силовыми установками, чем установленные на танках-предшественниках, бронирование обычно бывало наклонным и достигало в толщину не менее 75 мм, но наиболее показательно их усовершенствованное пушечное вооружение, его системы наведения и снаряды. Выросли не только ставки в соревновании брони и пушки, в котором ни одна из сторон не жалела сил и средств, чтобы выйти вперед, но сделались жизненно важными в представлении командиров и конструкторов задачи попадания и поражения основательно защищенных целей при минимальном расходе времени и боеприпасов. Когда на полях сражений заскрежетали гусеницами массированные бронетанковые соединения, тратить десяток выстрелов на одно попадание, которое может уничтожить врага, а может и не уничтожить, более не представлялось допустимым. Кроме того, поскольку калибры пушек возросли до 75-88 мм, количество довольно объемистых снарядов в боеукладке заметно сократилось, что заставляло с умом распоряжаться я тем, что имелось в наличии.

Танкостроители Германии задавали тон с их «Пантерами» и «Тиграми», системы управления пушками которых, их оптика и устройство интерьера башни заметно опережали по показателям образцы бронетехники противника. Принимая во внимание длину ствола в 70 калибров у 75-мм пушки «Пантеры» и 88-мм орудие длиной 71 калибр, которое устанавливалось на 65-тонном чудовище – самоходке под названием «Элефант», – и поразительную точность их огня, можно представить то, сколько опустошительных результатов следовало ожидать от таких машин. Начальная скорость полета снаряда у только что упомянутых выше орудий составляла, соответственно, 836 и 1018 м/сек, при этом первое стреляло 6,8-кг выстрелом, тогда как последнее – 10-кг. Они немного превосходили по кинетической энергии последние 85-мм пушки русских (899 м/сек при 9,7 кг) и британскую 76-мм (884 м/сек при 7,7 кг) и значительно обгоняли американскую 76-мм (792 м/сек при почти 7 кг).