Танки идут на Берлин

И это не только показатель крайней ожесточенности боев, которые мы вели в течение почти двух месяцев, но и свидетельство поистине не знавшей предела самоотверженности наших славных ремонтников, их беззаветной преданности Родине. Благодаря четкой организации восстановительных работ корпус все это время сохранял боеспособность. Правда, бывали моменты, когда у нас в строю оставалось не более 20 % имевшейся материальной части. Но и при таких условиях личный состав соединений и частей сражался стойко и мужественно.

К моменту сосредоточения в районе Лебедина корпус не был полностью укомплектован танками и орудиями. Предстояло вновь идти в наступление имевшимися силами.

В результате Курской битвы советские войска прочно закрепили за собой стратегическую инициативу. Коренной перелом в ходе войны завершился. Наше контрнаступление переросло в общее наступление Красной Армии на громадном фронте от Великих Лук до Черного моря. Главным по-прежнему оставалось юго-западное направление, на котором ведущую роль продолжал играть наш Воронежский фронт.

Еще в ходе контрнаступления значительного успеха достигла, в частности, 40-я армия генерал-лейтенанта К. С. Москаленко. Действуя вначале на вспомогательном направлении, она осуществила стремительный прорыв к р. Псел, создав угрозу флангу и тылам противника, противостоявшего центральной группировке войск Воронежского фронта. В результате этого действия 40-й армии приобрели важное значение для дальнейшего наступления всего фронта. Однако ее войска были уже значительно ослаблены. Поэтому, поставив 40-й армии задачу нанести удар во фланг противнику, командующий фронтом усилил ее рядом соединений, в том числе и нашим корпусом.

Наступать нам предстояло на правом фланге армии совместно с ее 52-м стрелковым и 2-м танковым корпусами. Последний также длительное время участвовал в боях и имел еще меньшее число танков, чем наш корпус. Но вместе у нас насчитывалось около 100 танков, и это, конечно, была немалая сила.

Удар наносился с плацдарма, захваченного в предшествовавшие дни 40-й армией на западном берегу Псела. Туда и выдвинулся к 8 сентября наш корпус. А на следующее утро, когда дивизии 52-го стрелкового корпуса после артиллерийской и авиационной подготовки взломали оборону противника, мы вошли в прорыв и, громя врага, безостановочно наступали в течение трех дней. К исходу 11 сентября мы вместе со стрелковыми войсками с ходу переправились через р. Хорол. Впереди была р. Сула.

Наступление правофланговых войск 40-й армии, в составе которых действовал и наш корпус, подорвало всю систему обороны гитлеровцев в центре Воронежского фронта. Поскольку удар наносился в юго-западном направлении, то он рассек фронт немецко-фашистской 4-й танковой армии на две изолированные группировки. Обе они под натиском 40-й и перешедших в наступление справа 38-й и слева 47-й армий начали медленно, но неотвратимо отступать все дальше на запад.

Однако сопротивление врага все еще было чрезвычайно упорным. Более того, видя наибольшую опасность в стремительном продвижении правофланговых войск 40-й армии в юго-западном направлении, противник непрерывно выдвигал против них свои резервы. 11 сентября вражеские войска, противостоявшие 52-му стрелковому корпусу с нашими танками, были усилены 11-й танковой дивизией и моторизованной дивизией СС «Великая Германия».

Но ничто уже не могло остановить лавину советских войск, неудержимо двигавшуюся на запад, к Днепру. В последующие дни войска правого фланга 40-й армии достигли р. Суды. Внезапным ударом стрелковые части захватили несколько мостов, по которым с ходу переправились и наши танки.

Частью сил корпус участвовал совместно с 309-й стрелковой дивизией в освобождении г. Лохвица, а в дальнейшем — в успешном отражении контратак противника, пытавшегося восстановить свою оборону по р. Суле. Не менее напряженными были бои 16–18 сентября с войсками противника, прикрывавшими начавшийся по всему фронту вынужденный отход своих главных сил к Днепру.

Характерной особенностью этих наступательных боев, как, впрочем, и предшествовавшего контрнаступления, был огромный наступательный порыв советских воинов. Позади были уже два с лишним месяца непрерывных кровопролитных схваток с жестоким врагом. Не могла не сказываться усталость. Но сил у наших воинов с каждым днем словно прибавлялось. Это и был тот могучий порыв, который заставлял забывать усталость. Даже ранения, если они не слишком мешали воину сражаться, не могли заставить его эвакуироваться в тыл.