Танки на мосту

— Наши, черти! — окончательно решил старший лейтенант. — Две... нет, три машины из балочки... — Он бросился к танку. — Павел, попробуй ты. Мотоциклы на шоссе. Сейчас появятся, идут наперерез.

Голова танкиста скрылась в люке. Теперь и я увидел машины. Первая уже въезжала на шоссе, поворачивала в нашу сторону. Еще дальше на шоссе появилась черная точка, вторая, за ней еще две. Скрылись, снова вынырнули. Я понял, что это головы мотоциклистов. Они выезжали из низинки. Сейчас видны были не только головы, но и плечи тех, кто сидел за рулем. Остановились, кажется.

— Эх, черти! Неужели... Павлуша...

Старший лейтенант не успел произнести имя танкиста полностью. Раздался оглушительный выстрел, и танк вздрогнул.

— Перелет! — огорченно крикнул старший лейтенант, — Куда к чертям собачьим! Уйдут!

Кажется, мотоциклисты начали разворачиваться. Танкист выстрелил еще раз. Снаряд лег правее шоссе.

— Портач! — обозлился старший лейтенант.

Тут, где-то впереди нас, одна за другой ударили две пушки, и я увидел среди возникшего на шоссе облака разрыва что-то взлетевшее высоко вверх маленькое, круглое, похожее на горошину. Колесо мотоцикла...

— Есть! Один спекся! Павел, хватит! Отбили. Ишь, прут, как осатанелые. Видать, заблудились, сидели ночь в балочке...

Старший лейтенант опустил бинокль, взглянул на меня.

— Давай к шоссе! Заводи свой чертопхай. Пулемет исправен?

— Не стрелял. Должен...

Пока я заводил мотор, Володька со старшим лейтенантом установили магазин на пулемете, попробовали его, дав очередь.

— Живее!

Мы вскочили на мотоцикл, поехали к шоссе, но опоздали. Машины, несмотря на выстрелы и крики бойцов, мчались по шоссе. На передней, приоткрыв дверцу кабины, стоял на подножке командир в фуражке с зеленым верхом, в кузовах было полно бойцов в таких же фуражках.

— Стойте! — закричал сидевший позади меня старший лейтенант. — Возьмите человека!

Однако командир пограничников, очевидно, не расслышал, махнул рукой назад.

— Танки!! Нас обстреляли! Немецкие танки. Сматымайтесь!

И машины одна за другой, не сбавляя хода, пронеслись мимо, раньше чем мы подъехали к шоссе.

Старший лейтенант выругался:

— Смотри, как в панику ударились. А еще пограничники. — Он повернулся к Володьке: — Вот что, Володька, ты с ним поедешь! Ясно?

— Никуда я от тебя не поеду, — глядя на губы старшего лейтенанта, сказал побледневший Володька.

— Ясно? — прикрикнул на него командир.

— Не поеду! — уперся боец и затряс головой. — Вася, я не поеду. Я с вами. Я с тобой начинал... До конца! — Даже слезы выступили на его глазах.

Старший лейтенант соскочил с седла, ласково потрепал здоровой рукой по плечу бойца, заглянул ему в лицо.

— Не дури, Володька. Это очень важно, о-че-ень ва-ажно. Понял?

Мы услышали характерный звук моторов немецких самолетов, подняли головы. Высоко в небе были видны красивые серебристые силуэты летящих на восток бомбардировщиков. Семь, за ними девятка, выше — штук десять тонких, как осы, «мессершмиттов».

— Понял? — наклонился к Володьке старший лейтенант. — Некого мне посылать. А ты все равно... Я ведь не виноват, что ты оглох. И нога у тебя... Понял? Поезжай. До моста не останавливайся. До моста! Ясно?

Володька умоляющими глазами смотрел на командира.

— Ладно, ну ладно, — улыбнулся старший лейтенант. — После войны встретимся... Давай до моста! — Он наклонился, обнял здоровой рукой бойца, и они расцеловались. — Давай, диверсант. Жми!

Меня не надо было подгонять. Через несколько секунд мотоцикл уже несся вслед за улепетывающими на восток пограничниками.

— Слушай, — тронул меня за локоть Володька. — Давай договоримся — без фокусов. Иначе я тебе в два счета голову сверну, как цыпленку. Руки у меня здоровые. Ясно?

Я весело кивнул головой.

— Тогда порядок! — сказал он удовлетворенно.

Милый Володька... Я жал вовсю, не отрывал глаз от дороги и думал о старшем лейтенанте и его бойцах, оставшихся там, на переднем рубеже. Прекрасные, бесстрашные люди. Даже маленький визгливый боец, доставивший мне столько горьких минут, казался теперь симпатичным. «Шнель, шмель!..» Кто из них останется жив, кто уцелеет в бою, что начнется в это утро, может быть, через несколько минут?

Нам навстречу прошли две машины с бойцами в кузовах и противотанковыми пушками на прицепе, затем прогромыхал танк КВ, облепленный пехотинцами. Володька обрадовался танку, пушкам — подкрепление!

Вскорости мы нагнали машины пограничников. Они шли теперь медленно. Бойцы с задней, на борту которой виднелись свежие рваные пулевые пробоины, смотрели на нас с мрачным любопытством. Здоровые ребята, один к одному, кадровики. Некоторые из них начали беспокойно поглядывать на небо. Я не придал значения этим взглядам, хотел обогнать колонну, но тут машины остановились, и пограничники как-то нерешительно начали прыгать на землю.

— Воздух! — заорал Володька, раньше меня понявший, что происходит.