Танки, тёлки, рок-н-ролл

– Плачу миллион долларов! – сморщив презрительную моську, выдала Белка. – Прямо сейчас! Вам же, русским, только это и надо – доллары! Вы же за серо-зеленые бумажки мать родную продадите, патриоты хреновы!!!

– Засунь свой лям зелени себе в щелку, если сейчас не возьмешь тряпку в руки, то я твоей мордой всю эту срань сам вытру, и пусть меня потом за это убьют, но я на это пойду! – прохрипел я.

То ли в моем голосе было что-то такое, то ли морда у меня была сейчас совсем зверская, но Белка как-то странно передернула плечами и, больше не споря, молча взяла швабру с тряпкой.

Уборщица и поломойка из записной красавицы и миллиардерши Беллы вышла так себе, она больше елозила по полу и размазывала зловонную жижу, чем убирала. В итоге я сменил гнев на милость и попросил Зину ей помочь. Закончилось все тем, что мой оператор сама все убрала, а Белка растянулась на соседнем топчане и принялась реветь, как белуга, с завываньями и причитаньями.

Вот так всегда. Женские слёзы – это мощнейшее психотропное оружие, издавна применяемое женщинами в нескончаемой войне с мужчинами.

– Слезами горю не поможешь. Тут бухать надо, – философски изрек я. – Все за мной, кто последний, тот и… папа! Давайте, деффки, догоняйте, – задорно выкрикнул я, выкатываясь в коридор. – Сейчас устроим небольшой пикничок на свежем воздухе. Мяса жареного пожрем!

Катясь по коридору в инвалидном кресле, я вспомнил одну песенку, которую тут же и затянул своим грубым, хриплым голосом, характерным для человека, по ушам которого оттопталось не одно стадо бурых медведей:

Перевел календарь, и вот опять суббота.
У меня выходной, не надо на работу.
Не спеша подошел, услышав телефон,
Тот женский голос был знаком,
Ты спросила: «Помнишь ли ты тот последний праздник?
Помнишь, как мы с тобой ежались, ты был такой проказник!
Ты ушел и забыл свои штаны и шляпу!
В общем, поздравляю, папа!»
Мы с друзьями собрались и вспоминали пьянку:
Не один ведь я тогда поразвлекался с Жанкой.
Тут приходит одна мысль – не первый и не средний,
Папа тот, кто был последний!
Кто последний, тот и папа.
Кто последний, тот и папа.
Бля, я был последний!
Я был последний…
Кто последний, тот и папа!

Разбуженный моими дурными воплями народ выглядывал в коридор, но видя, в какой компании я еду, прятались обратно. Белку в «Буревестнике» явно не любили, её попросту боялись. А тут такое шествие: катящийся на инвалидном кресле орущий дурные песни инвалид и за ним две девахи, выглядящие как подзаборные забулдыги. Да и запашок от всех соответствующий…

– О! Борода! – восторженно воскликнул я, видя, как из очередной двери высунулся Леня. – Одевайся и пошли с нами, только захвати пару одеял.

– Куда? – недоверчиво спросил Леня, явно офигевая от увиденного зрелища.

– Туда! – неопределенно махнул я рукой вдоль по коридору. – Шашлыки пойдем жарить! Ну, или девок! Ха-ха! Моя та, что покрасивше, твоя – Зина, – шепотом добавил я.

Чтобы не терять времени и боевого настроя, я тут же отправил барышень по их комнатам, чтобы привели себя в порядок: умылись, причесались и… побрили ноги! Шучу! Плевать мне на растительность…

Ну, а пока девушки где-то там шлялись, мы с Бородой, который, кстати, не проявлял никакой инициативы, отправились добывать мамонта и забродивший сок винограда, а точнее, пивас и закусь для ночного пикника.

На мои вопли сбежалось много разного люду, но почему-то никто мне не делал замечания и тут же все как-то испарялись, делая вид, что ничего странного и необычного не происходит. Как будто каждый день, а вернее, каждую ночь по коридорам санатория «Буревестник» на инвалидной коляске катается безногий ветеран боевых действий, который дурным голосом орет матерные песни и частушки и клянчит у встречных-поперечных выпивку и закуску.

Видимо, то, что в моем военнике написано цифрами, что моя воинско-учетная специальность разведчик-пулеметчик морской пехоты, не просто так, и даже сейчас я смог провести качественный поиск и все-таки найти бухло и закусь. В этом мне помог Берия. Да-да! Этот ушлый начальник хотел было убежать от меня, но получилось у него это крайне плохо, бегал он медленнее, чем я ездил, поэтому он был быстро настигнут, морально мной задавлен и раскручен на литровый пузырь виски и дюжину небольших бутылочек американского пиваса. Оказывается, неожиданно стать лучшим корефаном Белки – это капец как выгодно!

Берия даже заигрывал со мной, всячески пытаясь заполучить мое расположение. Ну еще бы…