Танки - вперед!

Одновременно передовой отряд разведчиков из того же столкнулся в деревне Кляйн-Фальберг с дозором того же четвертого дробь седьмого бронекавалерийского полка королевских драгун. «Свингфайром» стрелять по легким разведывательным бронемашинам англичане посчитали излишним, зато тридцатимиллиметровые пушки «Симитеров» оказались лучше семидесятитрехмиллиметровых гладкоствольных пушек-гранатометов БРМ-1К и крупнокалиберных пулеметов БРДМ-2. Но тут на помощь разведчикам пришел передовой отряд танкистов и теперь уже загорелись английские бронемашины. Хотя, конечно, противотанковые ракеты «Свингфайр» сумели и здесь нанести потери наступающим, подбив четыре танка. Но в целом противопоставить наступлению советских войск англичанам было нечего. Отчего они поспешно начали выходить из боев в Шеппенштедте…

Приказ на пуск пришел практически одновременно с окончанием топопривязки и завершением подготовки пусковых позиций. Выкатив с помощью автомобильных тягачей установки с ракетами на положенные им места, ракетчики начали готовить «Копья» к пуску. Специалисты наведения прильнули к специальным прицельным приспособлениям, используемым вместе п со стандартным армейским теодолитным комплектом, оснащенным зеркальной приставкой. Одновременно наводчики начали крутить рукоятки наведения на пусковых, разворачивая их в направлении цели. Потом начальники расчетов передали им требуемый угол возвышения направляющей, и наводчики начали крутить следующую рукоятку, наводя ракету куда-то в небо. Установив угол подъема, расчеты отбежали от пусковых, прячась в специально подготовленных окопчиках. В это время начальники расчетов включили программно-проверочный блок AN/GJM-24. Входящая в него аналого-цифровая вычислительная машина использовалась для настройки системы управления ракеты в соответствии с полезным заданием, проверки узлов и элементов ракеты и автоматического выполнения предстартовых операций. Убедившись, что индикаторы пультов показывают, что ракеты исправна, они также спрятались в окопчиках. И как только прозвучала отданная майором Хэккетом команда «Пуск», переданная по телефону, начальники дружно нажали две кнопки — снятия предохранения и пуска. Несколько томительных секунд ожидания раскручивания гироскопа и включения электронной начинки головной части завершились срабатыванием пороховых зарядов газогенератора. Расположенные в баках тарельчатые поршни надавили на хранящиеся в них горючее и окислитель. Несимметричный диметилгидразин и азотная кислота, прорвав герметизирующие мембраны, устремились в стартовые и маршевые камеры двигателей. И самовоспламенились, что внешне проявилось громовым ревом работающих двигателей. Несколько мгновений ракеты удерживались на пусковой установке с помощью захватов и поворотного бугеля. Но после того как ракеты сдвинулись вперед по направляющей пусковой установки, захваты освободили их хвостовые части, а поворотный бугель отбрасывается. Ракеты, сойдя с направляющих, быстро исчезли в небе, демаскировав позиции облаками дыма и поднятой пыли. Проработав шесть секунд, выключились стартовые камеры и ракеты, с продолжающими работать двигателями, нацелили свой полет на заданные районы.

Локаторы контроля воздушной обстановки, как западных союзников, так и восточных, засекли пуск и летящие ракеты. На зенитно-ракетные дивизионы и в штабы армий прошли сигналы тревоги. Но было уже поздно. Падающие ракеты быстрее, чем кто-то успел понять, что и куда летит, снизились до заданной высоты. Однако одна из них, на которой стабилизатор из сотового алюминия был поврежден при установке на пусковую установку, вместо заданного квадрата свернула чуть в сторону, оказавшись как раз над деревней Кляйн-Фальберг. Вторая попала почти точно в цель, опускаясь к земле над западной окраиной городка. И в тех местах, куда падали ракеты, вдруг громыхнуло. А потом там как будто лопнули два огромных белых пузыря, каждый из которых был ярче чем солнце на небе. И огненные вихри ядерных взрывов накрыли и Шеппенштедт, и Кляйн-Фальберг, и просто Фальберг, и советские танки и БРМ, и боевые машины не успевших отойти англичан. И даже не в чем не повинных мирных бюргеров, надеявшихся отсидеться, укрывшись от войны в подвалах.

Но страшнее всего, страшнее всех потерь стала мысль, что ядерный джин вырвался из бутылки. И ожидание следующего смертельного хода в этой самой страшной и самой проигрышной игре в истории человечества. Впрочем, среди ожидающих не оказалось ни майора Хэккета, ни большинства из его подчиненных.