Танки, вперед! Курьезы танковой войны в битве за Ленинград

В Музее обороны Ленинграда с марта 1947 года экспонировался танк Т-60 с номером «164» лейтенанта Д. И. Осатюка. Правда, вероятность, что именно на этой машине его экипаж и совершил вышеописанный подвиг, весьма мала. Впоследствии при ликвидации музея в 50-е годы этот Т-60 бесследно исчез[53].

Но в памяти потомков надолго останутся стихи из произведения поэта Виссариона Саянова, посвященные 61-й легкотанковой бригаде.

…И день настал — Нева и Волхов
Вперед рванулись в час один,
Когда смешался свист осколков
С полетом пуль и воем мин.
Шли батареи, шли родные,
Шли по дороге снеговой,
Пехоты цепи боевые
Вгрызались в берег за Невой.
И маршал русский в тесном штабе
Следил по карте, как врага
Теснили воины сквозь хляби,
Сквозь все заневские снега.
И вдруг — как рухнула ограда,
Моторов мощных гулкий рев,
То танковая шла бригада
На укрепления врагов.

«Недоросли»

Одной из причин, определяющих боеспособность танковой части или подразделения, является компетентность его командного состава. Германский офицерский состав был сложившейся многовековой кастой и в целом являлся более образованным, нежели наши доблестные командиры. Отечественная каста находилась, как тогда говорили, «в Париже», да и вообще после революции была рассеяна по всему миру. Однако нет худа без добра. Изменение социальной системы позволило сделать военную карьеру многим народным самородкам, которые в царской армии не пробились бы дальше унтер-офицера. Эта генерация умела побеждать за счет нестандартных тактических решений и морально-волевых качеств. Но иногда среди командиров РККА встречались такие экземпляры, от которых в ужас приходили даже наши «народные» военачальники. На 2-й технической конференции бронетанковых и механизированных войск Ленфронта[54], проводившейся 22 сентября 1943 года, было приведено несколько примеров «выдающейся компетентности», выявленных в результате проведения проверок и зачетов.

Работники АБТВ Ленинградского фронта подошли к сложным проблемам, характерным для всей Красной армии того периода, достаточно творчески. В течение нескольких месяцев, предшествующих конференции, они письменно и устно тестировали различные категории руководителей, непосредственно связанных с бронетанковыми войсками (фронта). Не ленились даже ходить на занятия в учебные подразделения и слушали, как проходит обучение новобранцев. Подобные подходы свидетельствовали о том, что кризис поражений первых лет войны начал постепенно преодолеваться, а также о том, что начала формироваться армия победителей, разгромившая впоследствии вооруженные силы немцев — народа, по своему психотипу наиболее склонного к военному делу.

Сам доклад был построен не в характерной для советской системы обличительно-запугивающей манере, а в достаточно ироничном ключе сравнения известных российских и советских литературных персонажей с их аналогами из бронетанковых частей Ленинградского фронта.

Докладчик, оценивая ситуацию, перенесся на год назад — в страшный 1942-й, когда решались проблемы выживания нашего государства. Но и в этих условиях находились нарушители дисциплины, которые возили дрова для бани на танках Т-26, ездили на бензозаправщике «на пьянку», делали караульную будку из кабины автомобиля ЗиС-5[55]. Тогда с лицами, замеченными в порче скудного военного имущества, поступали по закону «сурового военного времени». Осенью 1943 года была совершенно другая ситуация, требующая кропотливого воспитания различных категорий командного состава. Тем более что уровень теоретических и практических знаний некоторых офицеров и сержантов оставлял желать лучшего.

Всех проверяющих просто поразил заместитель начальника штаба по спецсвязи 222-й танковой бригады техник-лейтенант Дубровин, который не знал, какие танки состоят на вооружении его соединения, и по внешнему виду не мог отличить танк KB от танка Т-34.

Среди командиров боевых машин было много таких, кто считал себя «великими полководцами», глупо уверенных в том, что знание материальной части им совершенно не нужно. Например, лейтенант Сайдуков из 46-го гвардейского танкового полка на вопрос, как устроен и как регулируется главный фрикцион машины KB, ответил: «Зачем мне это знать? Моя задача — командовать, воевать, а для регулировки, смазки и подготовки танка к бою есть техники и механики-водители».