Танкист

Дед Мишки – ветеран, как и дед Олега, – покинул этот мир в прошлом году, к большому облегчению родни и соседей, ибо пил запоем и в этом состоянии был совершенно непереносим. Да и в трезвые дни назвать его милейшим и добрейшим человеком было трудно. Отец же Мишки ушел из дома девять лет назад и время от времени, примерно раз в год, сообщал сыну из разных концов земли, что он жив, скоро заработает кучу денег и устроит Мишкино будущее. Пока Мишка был маленький, то верил, что папка когда-нибудь действительно вернется или возьмет его к себе, но со временем детская вера сошла на нет и превратилась в устойчивую неприязнь к родителю. «Задолбал уже своей кучей денег, – говорил Мишка, получая от отца очередную весточку. – Будущее он мое устраивать собрался. Балабол». Мишкина мама за эти девять лет успела дважды побывать замужем, родила еще двоих детей – мальчика и девочку, но в семейной жизни не преуспела. На данный момент она опять находилась в поиске очередного спутника жизни, и дети ее, включая первенца Мишку, росли, словно бузина на Крутицком подворье в Москве, свободными, жизнерадостными и крепкими. Лишний раз подтверждая тезис о том, что не всегда детей необходимо регулярно воспитывать и уделять им внимание. Иногда они и сами собой вырастают прекрасными людьми.

Олег задумался. Он был равнодушен к спиртному, хотя многие его ровесники считали выпивку необходимым атрибутом взросления и превращения мальчишки в мужчину. Отец всегда высмеивал подобные убеждения.

«Запомни, сын, не выпивка делает человека мужчиной, а также не секс и уж тем более не наркотики. И даже не деньги».

«А что?»

«Отношение. Правильное отношение к своей женщине, друзьям и работе».

«Только к этому?»

«Не только. Но к этому – в первую очередь».

«А что такое правильное отношение?»

«Когда самому за него не стыдно».

«А…» – Олег хотел еще о чем-то спросить, но отец, усмехнувшись, перебил его.

«А будешь много знать, скоро состаришься». – Он потрепал сына по вихрастой голове большой, сильной и теплой рукой.

– Наливай, – сказал Олег. – Помянем моего папку.

И совершенно неожиданно для себя заплакал.

Двенадцатое мая – День Обретения Мира – Лукас Левицкий не праздновал никогда. Он его отмечал. В память о погибших друзьях и упущенной Победе. Лукас хорошо понимал, что победа как таковая на самом деле не досталась никому, и под настроение готов был согласиться с формулировкой, что она, наоборот, досталась всем сразу, но ему все равно было обидно. Обидно даже теперь, спустя двадцать три года после подписания знаменитой Declaration of Consent – Декларации Согласия, по которой границы между государствами и альянсами стали условными, армии распускались и по всему земному шару утверждалась безапелляционная власть ТНЭК – Транснациональных энергетических корпораций в лице WG, то есть World Government, Всемирного Правительства, которому подчинялись СПС – Специальные Полицейские Силы.

Даже теперь, когда судьба и собственные усилия и способности возвели Лукаса Левицкого на вершину богатства и славы, он, бывший командир отдельной усиленной танковой роты бывшей Армии обороны Израиля, считал, что Серые Десятилетия могли закончиться иначе. Прояви кое-кто чуть больше характера и не прогнись под обстоятельствами.

Когда же его спрашивали, кого именно он имеет в виду, говоря «кое-кто», и как именно могли или должны были, по его мнению, закончиться Серые Десятилетия, Лукас молча поднимал глаза к небу и улыбался грустной загадочной улыбкой. И вовсе не потому, что опасался доноса в Третий отдел СПС, занимающийся выявлением тех, кто резко отрицательно настроен к существующему мировому порядку. Нет, Лукасу нечего бояться, поскольку уж кто-кто, а он, Дабл, как сыр в масле катался во многом как раз благодаря этому порядку. Даблом его называли немногочисленные друзья и те подчиненные, кто мог себе это позволить. Прозвище возникло от «Double L», двойной «L» в инициалах, а также из непревзойденного умения Лукаса-танкиста выстрелить и попасть дважды за то время, которое противник обычно тратил на один выстрел. Дабл был умным человеком и понимал, что прошлого не исправить, история не знает сослагательного наклонения, и все рассуждения в стиле «если бы да кабы» не стоят пустой гильзы от снаряда древнего израильского танка «Меркава».

Но все равно было временами обидно.

Дьявол побери! Он сражался и проливал кровь за Великий Израиль, и был, был момент, когда мечта могла стать реальностью! И стала бы, не примени Китай ядерное оружие против России в последнем пограничном конфликте, вследствие чего той пришлось срочно урезать союзническую помощь Израилю, перебрасывать десантные дивизии и вразумлять вконец ошалевшего от голода и бесконечных катастрофических наводнений, землетрясений и ураганов соседа…