Танкист

Кстати если взять ходившую цифру наших потерь в 20 миллионов, то доля не посредственно военных была в пределах 5–7 миллионов. Из них не посредственно в боях цифра колеблется в пределах 3 миллионов. То есть страдали и страдают, во все времена, в первую очередь аморфное мирное население и струсившие или безмозглые военные.

И вновь хожу по подразделениям и накручиваю хвосты, иногда даже бывает, хвалю. За людьми нужно смотреть, они все разные и у каждого есть свои хорошие и плохие стороны. В мирной обстановке плохие качества как-то даже расцветают перекрашиваясь и меняя терминологию, жульничество, воровство, подлость и т. д., уже становится оборотистостью, коммерческой жилкой, человеком умеющим жить и прочее. Кто служил, тому знакомы ситуации, когда чего то нет и вы должны это найти, что-то выполнить, но при этом вы ничего не получите из необходимого и положенного и т. д. Просто все разворовывается.

И безнаказанность, и круговая порука, и блеск своей крутости и избранности из серой массы.

Но, все это в мирное время, когда вы ни чего не можете и от вас ничего не зависит.

В боевой обстановке же такие случаи решаются быстро и кардинально, или командиром, или чьей то гранатой, а если командир такой, то и он долго не проживет. Но в большинстве такие люди трусоваты и обычно ищут где теплее, и подальше от мест где стреляют, уже там опять начиная гнить, пакостить и разлагать. Поэтому, если ты человек и командир, то такого по возможности не должно быть, а какие меры применять, здесь каждый решает сам. Главное все таки решать.

Потому что там где это не решалось, там и была одна винтовка на троих, голод, отсутствие обмундирования, боеприпасов, запчастей, вши и т. д.

Высказывание о захвате складов, потере территории, все это часть правды и она довольно спорная и не правдивая по сути. Тот кто хочет, ищет возможность, кто не хочет, ищет причину. Они как гангрена, если не отсечь, постепенно умрет весь организм. Что и произошло с СССР и происходило раньше, с другими империями в мире и во времени.

Особист уже расстрелял с десяток такой гнили, очищая и защищая организм. Вспомнилась аналогичная шутка.

Разговор двух жрецов — ацтеков на вершине пирамиды.

— Солнце сегодня светит ярко, облаков нет, освещенность будет хорошая.

— Будем опять пробовать, прооперировать больного с плохим сердцем.

— Да, донорское сердце есть, от молодого, не давно погибшего охотника.

— А если не получится опять.

— Тогда потомки скажут про нас, что мы занимались жертвоприношениями. Только и всего.

Но в каждой шутке есть доля истины.

Рядом остановился мой танк, взобрался на башню, подушка уже ждала меня, под задницу, ноги в люк, шлем на голову, подключить к ТПУ, вперед.

Прошли маршем километров двадцать, все время рывками, осмотр наблюдателями за воздухом, движемся, команда воздух, на обочину и стоим.

Пришли в первую точку, вернее точки первого привала. Все сразу же занялись техобслуживанием техники. Запросили команду на питание бойцов, дал добро, начали разворачивать первый раз в походных условиях столовую.

Собрал штаб и командиров. Впереди у нас первое, на нашем пути, село с немецким гарнизоном, численностью с роту, несколько ганомагов и два орудия ПТО — 37-мм. Разведка доложила что и кто нас там ждет, даже фото предоставили.

— А это откуда и как.

— У немцев на аэродроме взяли, спецов прислали нам очень хороших. Мы им еще в помощь шестерых дали толковых ребят. Вот оправдывают доверие. Это что успели в первую очередь, чуть позже будут снимки местности по всему маршруту.

— Значит у нас это будет первым уроком, будем учиться танковым атакам. Противодействие минимальное, возможно почти ни какого, но отрабатывать начинаем как будто там целый дивизион ПТО.

— Это чтобы потом не мотались стадом перед пушками, учимся определять возможное расположение ПТО, как не подставиться, в особенности борта, как и куда маневрировать, распределяйтесь кто за кем приглядывает и за какой стороной, у вас есть связь, используйте её, не стесняйтесь.

Самоходчики вы находитесь чуть сзади, обзор лучше, внимательно отслеживайте поле боя. Что то у вас вызвало подозрение — гасите, я уж не говорю про обнаруженные позиции и про связь, с взаимовыручкой не забывайте.

Это же относится и к минометчикам.

Обсудили тактику, гаубицы бьют двумя дивизионами, для тренировки, но по одному снаряду на орудие, время атаки утром в 5:00.

Штаб готовит приказы, остальные разошлись, кроме командира ремроты и Ивановича, нашего особиста.

— Ну как там поживают наши светлые инженерные головы, обратился к командиру ремонтной роты, Ивану Петровичу и инженеру от бога, в придачу.

— Ну после Вашего приказа, когда их посадили в танки (в Т-34) и покатали с закрытыми люками по пересеченной местности и особенно по воде с грязью, а потом тоже но с открытыми, они прониклись. Сейчас решают как крепить и использовать немецкую оптику. Но её не хватает.

— По ходу озадачивайте, у вас же есть уже группа по башенкам и прицелам, догрузите её.