Танкист

Прошка задумался над полученным советом и решил первоначально, изнутри осмотреть рану Алексея Мальцева. Через мгновение он был в каком-то кровеносном сосуде, который имел непосредственный выход в рану, кровь из этого сосуда продолжала потихоньку сочиться. Поэтому рана лейтенанта должна была постоянно болеть и быть мокрой от крови. А ведь лейтенант Мальцев ни разу не жаловался на боль в своей ране, подумал Прошка, приступая к ее дезинфекции и обработке. Нечто вроде острейшим мачете он срубал начинавшие загнивать ткани. Кровеносный поток их тут же куда-то уносил. В одном месте внешний шов перетянул большой кровеносный сосуд. В результате чего нарушалась равномерность течения потока крови. Прошка взрезал этот стежок и заварил рану слабой электродругой. полученной из своих пальцев. Аналогичным образом он поступил с сосудом, который слегка кровоточил, его хорошенько заварил, а затем подумал о том, что ему нужна информация по хозяину этого тела.

Чужая воля снова перенесла его в небольшую комнатенку, в которой кроме стола и стула больше ничего не было. Прохор прошел и комфортно устроился на стуле за столом и сразу почувствовал, что с ним кто-то общается. Это кто-то сказал:

– Наш консилиум решил, что вы можете задать три вопроса человеку по имени Алексей МАльцев, он честно и без утайки ответит на эти вопросы. Ваш первый вопрос?

– Кто вы, лейтенант Мальцев?

– Я родился и вырос на Самотеке в Москве, столице нашей великой родины, Советского Союза. Учился в средней школе, был пионером и звеньевым отряда пионеров. Вступил в Ленинский Комсомол и был не плохим комсомольцем. По окончании школы поступил в МАИ, на третьем курсе которого общее собрание комсомольцев рекомендовало меня к поступлению в школу НКВД, которую окончил в 1939 году. Сегодня я лейтенант войск НКВД и оперативный уполномоченный Особого отдела 18-го пехотного корпуса, который дислоцировался в Каунасе. В первый день войны от разрыва авиабомбы получил средней тяжести ранение в плечо, лечился в каунасском госпитале, который вскоре вместе с ранеными бойцами и командирами был захвачен немцами.

– Что вы думаете о своей дальнейшей судьбе? Готовы ли вы принять участие в побеге?

– С первой же минуты нахождения в немецком плену я только и думаю о побеге. Бежал бы и раньше, если бы имелась такая возможность, и я имел бы физические силы для его осуществления. Сейчас я вместе со своим товарищем, Сергеем Мышенковым, работаю над проектом бегства. Мы могли бы бежать сегодня или завтра, украинская охрана работает спустя рукава плохо, но перед нами встает проблема местного населения, литовцы ненавидят русских и никогда нам не помогут бежать из плена!

–Что вы могли бы сказать о своем товарище, младшим лейтенанте Сергее Мышенкове?

Младший лейтенант Сергей Мышенков, является одним из лучших механиков-водителей вооруженных сил Советского Союза. Он завоевал третье место по стране на соревнования по этой воинской дисциплине. Возвращался в свою 2-ю танковую дивизию РККА, когда получил неожиданное ранение в грудь на каунасском железнодорожном вокзале. Серега пойдет за нами, куда угодно, лишь бы отомстить немцам за эту войну.

2

Прошка только что выбрался из башни новой компоновки танка КВ, сейчас он стоял на брони танка и переживал за качество своей работы. Эта новая танковая башня сейчас ничем не напоминала ту старую башню КВ, с которой он начал работать три дня назад.

Башня теперь могла вращаться в любом направлении на 360 градусов и имела угол подъема орудия от – 5 до 40 градусов. Все эти операции осуществлялись простым нажатием педалей наводчиком орудия или командиром танка, который мог также выполнять обязанности наводчика орудия, в случае выхода из строя последнего. Нигде ничего не искрило и не замыкало, немецкое качество гарантировало большой срок работы электрооборудования и различных электродвигателей, а также различных оптических датчиков с цейсовскими объективами, дневными и ночными приборами ориентирования.

Теперь командир танка и наводчик орудия простым переключением тумблеров могли произвести автоматическую систему перезарядка орудия. Но, даже не смотря на немецкое высокое качество этой автоматической системы перезарядки, она все могла выходить из строя, и тогда бортинженер–радист мог бы выполнять обязанности заряжающего. Его откидное место находилось с левой стороны танкового орудия в задней части башни, что позволяло этому члену экипажа свободно перемещаться по левой стороне танка. Бортинженер-радист, в случае ранения механика-водителя, мог легко эвакуировать того с его места в передней части танка, и занять его место.