Танкист на «иномарке». Победили Германию, разбили Японию.

И еще несколько аспектов затронутой темы следует подчеркнуть. Службе обеспечения подразделений боеприпасами было вменено в обязанность изымать из подбитых, но не сгоревших танков оставшиеся в них снаряды и патроны и обращать их на пополнение боеспособных танков. Тем самым экономились дорогостоящие материалы и время, уменьшался, пусть и незначительно, пробег автотранспорта. Кроме того, в действующей армии существовали строжайшие указания все снарядные гильзы собирать и сдавать на склады, с которых получали боеприпасы. Конечно, в танках, даже таких просторных внутри, как «Шерман», долго хранить стреляные гильзы экипаж не мог. Как только пушечный гильзоулавливатель наполнялся примерно наполовину, его сразу очищали, выбрасывая гильзы, но не расшвыривали по полю, а складывали в одном месте. По возможности, это делалось организованно в масштабе подразделений — взводов и рот. Служащие транспортного отделения батальона подбирали их и сдавали в автотранспортный взвод бригады. А оттуда — перебрасывались на корпусной склад. И так, по цепочке, в глубь страны. Перед началом Маньчжурской операции нами был также взят сверхнормативный запас патронов и снарядов. Последние тщательно завертывали в брезент и закрепляли на наружной части корпуса «Шермана». При наступлении в пустыне Гоби проблем с дополнительным боезапасом не возникало, поскольку обильная пыль, оседавшая на их обертке, не причиняла вреда. А вот когда подразделения втянулись в южные отроги хребта Большой Хинган и начались ливневые дожди, командиры забеспокоились. Брезентовое покрытие дополнительного боезапаса, конечно, не обеспечивало герметичность. Картонные пеналы стали размокать, и возникла опасность окисления гильз унитаров. Такими снарядами стрелять нельзя, поскольку может не сработать экстрактор, не произойдет выброса стреляной гильзы. Она «запечется» в патроннике. Танкисты вынуждены были принять дополнительные меры защиты — часть снарядов в неразмокшей упаковке перекинули в боевое отделение; оставшиеся — дополнительно укрыли танковым брезентом, сложенным в несколько слоев. После преодоления гор из-за отсутствия горючего части 9-го мехкорпуса задержались в районе города Лубэй. Боеприпасы были почищены и высушены. Танкисты тщательно готовились к возможным боям с японцами в ходе дальнейшего продвижения на юго-восток. Опасения не оправдались, и огонь вести не понадобилось… Немалое количество боеприпасов мы просто перевезли на полторы тысячи километров без надобности.

В кулак собрав…

После Бырлада танки 233-й бригады устремились на юг — к так называемым «фокшанским воротам», образованным горами и рекой. Их необходимо было во что бы то ни стало проскочить с ходу. Гитлеровцы, прекрасно понимая наши намерения, навалились на подразделения бригады с воздуха. А отражать налеты самолетов нечем — перед Яссо-Кишиневской операцией к нам в бригаду пришла партия «Шерманов» без зенитных крупнокалиберных пулеметов.

С утра 25 августа — уже третий налет. В роте Ивана Якушкина повреждено две машины, подожжен автомобиль. Иван Игнатьевич был очень огорчен. Он собрал командиров взводов и танков, пригласил командира танкодесантников. Произвел тщательный анализ действий подчиненных во время атаки вражеской авиации. Подчеркнул, что некоторые экипажи останавливают машины при угрозе непосредственного удара с воздуха, что являлось большой ошибкой, поскольку подвижную цель противнику поразить труднее. Поставил перед всеми вопрос: «Как уклониться от бомб, сброшенных вражеским пикировщиком?» Офицеры молчали, не находя ответа. Иван Якушкин предложил, на первый взгляд, сложный способ действий экипажей в такой ситуации. Подробно разъяснил и даже практически показал, как это делать: «Давайте попробуем. Думаю, получится. Другого выхода я не вижу», — сказал ротный.

Ротная колонна на максимальной скорости движется по шоссе. На броне автоматчики ощетинились вправо и влево стволами трофейных автоматов, готовые в любую секунду открыть шквальный огонь. По обеим сторонам дороги высокая кукуруза. Смотри в оба! Командиры танков, почти по пояс высунувшись из своих башенок, следят за воздухом. Позади осталось еще несколько миль пути. В наушниках зычное: «Воздух!» Все, кто находился на броне, юркнули в башню, а «Шермана», набирая скорость, увеличивают дистанцию между машинами до ста метров. В боевых отделениях танков становится очень тесно, зато автоматчики укрыты от пулеметного огня и осколков авиабомб. Командиры танков держат люк башенки полуоткрытым, чтобы следить за маневрами налетевших самолетов. Внутреннее переговорное устройство работает только на связь между командиром танка и механиком-водителем.