Танкистка (СИ)

Вернувшись в свой бронеавтомобиль, сержант стал по рации связываться с основной колонной. Для боевого охранения в голове и конце колонны использовали только радиофицированные бронемашины, а потому сообщение о догнавшем их грузовике мгновенно ушло в штабную машину. На том же пункте сбора трофейной техники нашелся и немецкий радио-автомобиль. Наши пленные сказали, что его притащили сюда из-за поломки заднего моста и к моменту нашего появления там грузовик уже был отремонтирован и ждал, когда его заберут назад в свою часть. Именно его я решил использовать в качестве КШМ, но передвигался всё равно на своём КВ, благо его радиостанция была исправна. Вызов от арьегардного охранения с новостью, что нас догнал грузовик с армейской разведкой, стал для меня полной неожиданностью. Честно, ну ни как я такого фортеля не ожидал, а поскольку время уже подходило к обеду, то я решил скомандовать привал, тем более, впереди показалось очень удобное для этого место с небольшим и чистым ручейком. Колонна стала останавливаться, а я стал ждать, когда к нам подъедет этот грузовик. Минут через десять к нам в сопровождении пулемётного БА-20 подкатил немецкий тентованый грузовик из которого появились семеро фигур в нашем разведывательном камуфляже и с ППД и СВТ в руках. Мои бойцы настороженно взяли их на мушку, но ко мне двинулся только один из них, перед этим отдав свой ППД одному из своих бойцов. Подойдя ко мне, он отдал честь и представился — Капитан Севастьянов, разведуправление Западного фронта. Вы сержант Нечаева?

— Да я.

— Покажите пожалуйста ваши документы.

Хорошо, что по приказу полковника Ахманова мне успели сделать документы, вот их я предъявил этому капитану. Честно говоря, когда он представился, то у меня нехорошо засосало под ложечкой, просто я не ждал ни чего хорошего от таких встреч.

— У меня для вас пакет от командующего Западным фронтом, маршала Тимошенко.

С этими словами этот капитан достал из-за пазухи серый конверт в плотной бумаге. Вокруг нас стояли и внимательно нас слушали почти все наши командиры и политработники. Не желая тянуть резину, я вскрыл пакет и внимательно прочитал его содержимое. Вот тебе бабушка и Юрьев день, ТАКОГО я ни как не мог ожидать, вот так сюрприз. В пакете оказались два листа бумаги и удостоверение личности, раскрыв его я прочел — старший лейтенант Надежда Николаевна Нечаева. Само удостоверение не имело фотографии, и как я узнал, у многих бойцов удостоверений тоже не было. Опустив вниз руку, в которой были зажаты два листка бумаги, я задумался. С одной стороны это мне в масть, а с другой, на шею сели и ножки свесили и попробуй теперь взбрыкнуться. Да, не было печали, купила баба порося.

— Товарищ командир, что там?

Это поинтересовался старший батальонный комиссар Гусаров.

— Вот, сами прочтите.

С этими словами я протянул оба листка Гусарову. Тот быстро их прочитал и пожалуй с таким же ошарашенным лицом посмотрел на меня.

— Однако…

— Вот и я о том же самом.

Жаль, что я не видел собственного лица, когда прочел послания Тимошенко, было бы интересно сравнить моё выражение лица с выражением лица Гусарова, кто из нас был более ошарашен прочитанным.

— Надя, да что там такое?

Это уже старший лейтенант Горобец не выдержал этого цирка.

— На, читай.

Он и прочел и тоже стоял рядом, как пустым мешком по голове огретый.

— Вот такие братцы у нас вами пироги с котятами получаются.

— Надя, и что теперь дальше делать будем?

— Что делать, что делать? Снимать штаны и бегать! Приказ выполнять, хорошо хоть сроками нас не ограничивают и оставили за нами свободу выбора.

А понять нас было можно только прочитав полученные мной бумаги. В первой, мне присваивалось звание старшего лейтенанта, я официально назначался командиром сводной механизированной группы, и мне поручалось с моим отрядом ни много не мало, а нарушить снабжение группы армий Центр. Это для неполного механизированного батальона, они там что, меня за Хотабыча что ли принимают, так я отнюдь не Джин и как только немцы бросят на мою поимку серьёзные силы, так сразу и придёт пипец котёнку чтоб не гадил. Вот теперь и придётся думать, хорошо думать, что делать дальше. Я хотел ещё немного похулиганить в немецком тылу, хорошо прибарахлиться и прорваться к нашим, пока мне задницу не подпалили, а теперь как говорится национальная индейская изба — Фигвам. Теперь к своим не свалишь, не поймут-с, все мои грехи припомнят, так мне индульгенцию выдали, как Ришелье миледи, но это если только я приказы буду неукоснительно выполнять, а вот если положу на них большой и толстый, то сразу меня за цугундер и прихватят. А вторая бумага как раз и была этой индульгенцией.

«Всем советским командирам, партийным и советским работникам оказывать любую поддержку старшему лейтенанту Нечаевой. Также старший лейтенант Нечаева имеет право присоединять к своему отряду любые подразделения РККА находящиеся во вражеском тылу. Командующий Западным фронтом маршал Тимошенко» Дата, подпись.