Танкисты Гудериана рассказывают. «Почему мы не дошли до Кремля»

Во что выливалась подобная «механизация», рассказывает рядовой Эдмунд Бонхоф: «Моторизованные части могли катить и катить, но мы со своими лошадьми не могли угнаться за ними. В конце концов мы на некоторое время остановились. Довольно долго мы думали, что про нас просто забыли. Нам не подвозили припасы, и продуктов не хватало. Поэтому мы перешли на подножный корм. К счастью, стояло лето, и мы нашли картофельное поле. Мы выкапывали картошку, потому что были голодны. Это была война. Ты делаешь все, что можешь, только чтобы выжить».

В отношении танков имеется одно совершенно непонятное обстоятельство. Как известно, во время Советско-финской войны опытные образцы танков КВ, СМК и Т-100 были направлены в 91-й танковый батальон 20-й танковой бригады. 17 декабря 1939 года СМК подорвался на мине и был тщательно осмотрен финнами. На следующий день КВ принял участие в бою в районе Бабокина, получил несколько попаданий снарядов 37-мм противотанковых пушек, которые не помешали ему действовать. Поэтому совершенно непонятно, почему появление советских танков оказалось сюрпризом для немецких солдат и генералов. Либо финны не поделились информацией со своим союзником, либо поделились, но соответствующие бумаги благополучно легли под сукно. Поэтому мы можем лишь гадать, почему основным противотанковым орудием Вермахта так и осталась несчастная 37-мм «дверная колотушка». Можно предположить, что немцы рассчитывали на встречу с единичными экземплярами советских тяжелых танков, что и подтвердила эта конкретная атака. Во всяком случае, во Франции ровно десять штук совершенно неуязвимых Char 2C никак не помешали танкеткам того же Гудериана. Действительность оказалась суровой…

Впрочем, в такой же непредусмотрительности можно упрекнуть и советских генералов. Как известно, в марте 1940 года Германию посетила госкомиссия для закупки новейших образцов военной техники. Почему-то основное внимание было уделено авиации и флоту, а танки комиссию почти не интересовали. Было куплено всего лишь три штуки Т-III. Можно предположить, что они не впечатлили делегацию – слабая броня, слабая пушка. Однако же были у них и свои преимущества по сравнению с советскими танками! Самый простой вопрос – плохой обзор из всех танков, включая новейшие КВ и Т-34, – мог быть заметно улучшен путем добавления командирской башенки. Причем это такая модернизация, которая не требует ни большого времени, ни больших денег. Т-III командирскую башенку имел, а вот на советских танках она появилась лишь в 1943 году. Почему?! Ссылки на малочисленность экипажа безосновательны. На французских танках того времени экипажи были еще меньше, но командирская башенка имелась. Про установку рации мы даже не говорим.

Всего к началу операции «Барбаросса» Германия развернула (не считая войск союзников) 148 дивизий, в том числе 17 танковых и 13 моторизованных, 3 050 000 солдат, 3350 танков, 7184 орудия. Войска имели около 600 000 машин и 625 000 лошадей. И все-таки в победном угаре германские генералы всерьез рассчитывали обойтись тем, что имеется. Генерал Йодль утверждал, что для операции «Барбаросса» хватит 160 дивизий и старой техники. Зимняя кампания не рассматривалась в принципе, хотя некоторое количество зимнего обмундирования было заказано – для оккупационной армии, которая не должна была превышать 40 дивизий.