Танковая бойня под Прохоровкой. Эсэсовцы в огне

– А я хотел ехать в отпуск! – Он вытянул ногу, собачий хвост соскользнул с его сапога. – Ничего не выйдет! – и, обращаясь к собаке, заметил: – И для тебя, Комиссар, дело тоже дрянь. Надо тебе искать другого хозяина. Прежний отправится за фюрера, народ и фатерланд! Понял?

– До окончательной победы!

Никто не засмеялся. На деревенской дороге послышался треск мотоцикла. Блондин поднял голову и прислушался:

– Что, уже везут баночное пиво?

– Еще рано.

– Да и вряд ли на мотоцикле. Что на нем можно привезти? Разве только что-то для нас троих?

Ночью они отправились. Когда проезжали мимо последних хат, Эрнст достал из бельевой сумки краюху хлеба, отрезал толстый кусок и бросил его из машины. Раздался лай собаки.

– Поешь, Комиссар, набей себе еще разок полное брюхо, кто знает, когда тебе еще чего-нибудь дадут!

Блондин попробовал свернуть цигарку. Дори навис над рулем и всматривался в корму впереди идущей машины. Он ориентировался по белому тактическому знаку, нанесенному сзади на кузов. Если «наискось лежащий Дитрих» [4] виднелся ясно – ногу с газа, если исчезал – давить на всю железку, а если едва различался – дистанция была самой подходящей.

Все молчали. Это было ночью с 1 на 2 июля 1943 года.

День первый 2 июля 1943 года

Они ехали. Так было уже не в первый раз. И они знали куда. Они привыкли, и, несмотря на это, они ехали, и их сопровождало слабое чувство, это тупое давление в желудке, что-то среднее между голодом и дурнотой. И к тому же – сухость в горле, не дававшая насладиться сигаретой. И все же они курили и при этом смотрели на руки друг друга. Дрожат ли они точно так же у других, как и у тебя? Нет, не дрожат. И мои спокойны, по крайней мере, внешне. Потому что эта легкая дрожь, это нервное беспокойство чисто внутреннее. Это – вопрос без ответа, неопределенное ожидание и сомнительная надежда.

Они ехали и молчали. И все то, что касалось предстоящего дела, то, что относилось и ко всем предыдущим боям, не оставляло их. Когда начнется? В кого попадут? Как много будет потерь? Останусь ли я цел или меня ранят? Останусь инвалидом или умру? Как долго и как часто это будет продолжаться?