Танковая буря

– Нет, погоди про машину, – остановил немца Шубин. – Расскажи лучше про госпиталь. Опиши тамошний распорядок дня. Во сколько там встают? Когда проходит обход врача? Какие дают лекарства? Опиши весь день своего пребывания в госпитале.

И водитель принялся рассказывать про свою жизнь в госпитале. Память у него оказалась хорошая, помнил он много, хотя не всегда мог отделить важное от неважного. Тогда Шубину приходилось задавать новые и новые вопросы, вытягивая из Фридриха Зауэра нужные сведения. Он спрашивал немца о других раненых, его соседях по палате, о врачах, медсестрах, о развлечениях, которые раненые себе устраивали. Постепенно перед внутренним взором разведчика вставала картина жизни в немецком госпитале. И он мог уже довольно уверенно описать «свое» пребывание в лечебном учреждении. Можно было приступать к реализации плана проникновения в группу германских войск в Котельниково.

Но тут перед Шубиным встал другой вопрос: что делать с Фридрихом Зауэром? Проще всего было застрелить немца. Но теперь, пообщавшись с ним полчаса, узнав о его привычках, симпатиях и антипатиях, Шубин не мог принять решение убить его. К тому же он помнил, что дал немцу слово офицера Красной армии.

Может быть, в таком случае оставить немца здесь, на обочине дороги? Пока он доберется до своих (если вообще доберется, а не замерзнет в степи), разведчики будут уже далеко… Но этот вариант тоже не годился. Немецкое командование расспросит Зауэра о том, что случилось на дороге, узнает об интересе советского разведчика к госпитальной жизни немца и может сделать правильные выводы. Тогда разведчиков ждет неминуемый провал.

Шубин еще раз взглянул на водителя и сказал:

– Слушай, Фридрих. Я выполню свое обещание и оставлю тебя в живых. Но при одном условии: ты поедешь с нами и будешь молчать как рыба. Помалкивать будешь, понятно? А потом мы тебя отпустим. Даешь мне такое обещание?

– Да, господин офицер! – горячо воскликнул пленный. – Я буду совсем как рыба! Совсем немой!

– В таком случае сядешь за руль, – решил Шубин. – Попробуем поместиться в кабине втроем. Если твоя тарахтелка вообще поедет после разрыва гранаты. Да, и учти, Фридрих: если ты попробуешь нарушить свое обещание молчать и попробуешь нас сдать, то первая пуля достанется тебе. А стреляю я метко. Понял? В таком случае сиди здесь, жди, пока мы переоденемся. – После этого он повернулся к Дозорову и сказал: – Ну что, давай переодеваться. Надо найти форму, чтобы была нам по размеру.

– Мне искать не надо, я уже подобрал, – сказал Сергей. – Вот этот солдат одного со мной сложения. Сейчас с него сниму. Заодно и документы его заберу. Но знаешь, что я тебе скажу, капитан? Не нравится мне твое решение насчет этого немца. Ничем хорошим твое проявление гуманизма для нас не кончится. Я понимаю, что ты слово дал, тебе неудобно его кончить. Но я-то никакого слова не давал. Давай я этот грех на себя возьму. Его смерть убережет нас от многих неприятностей.

– Нет, погоди, – покачал головой Шубин. – Убить этого Фридриха мы всегда успеем. Может, он нам еще пригодится. Давай переодевайся. А я себе что-нибудь подходящее присмотрю. И потом еще трупы надо будет из кузова и с дороги убрать. Надо, чтобы к утру здесь все было чисто.

– Ну, раз уж ты решил этого Фридриха оставить в живых, пусть пользу приносит, – сказал Дозоров. – Пусть он своих сослуживцев в кусты стаскивает.

Шубин не стал возражать. Он сказал водителю, что надо делать. И к моменту, когда они с Дозоровым переоделись в форму немецких солдат, забрали их документы и запомнили свои новые имена, все тела с дороги были убраны и больше ничто не говорило о жарком бое, который здесь недавно состоялся.

Глава 5

К сожалению, они еще на некоторое время задержались в этом месте: пострадавший во время боя грузовик упорно не хотел заводиться. Фридриху Зауэру пришлось повозиться с системой зажигания, прежде чем двигатель заработал. Водитель сел на свое место, Шубин рядом с ним, а Дозоров пристроился отчасти на коленях у Шубина, отчасти на сиденье. Но все же они ехали, они приближались к цели.

Правда, какова эта цель, знал только Шубин. Остальные не имели понятия, и это их беспокоило. Первым не выдержал Зауэр.

– Куда мы едем, господин русский? – спросил он. – Скоро будет развилка, там поворот на юг, на город Волгодонск. Мне ехать прямо, на Морозовский, или налево?

– Поезжай прямо, – скомандовал Шубин. – Мы еще долго будем ехать прямо. Нам нужно в город Луганск – слышал о таком?

– Что-то слышал краем уха, – ответил немец. – Но не знаю, где это.

– Ничего, узнаешь, – успокоил Зауэра Шубин. – Я знаю дорогу, покажу.

Тут забеспокоился Дозоров.

– Ты что говоришь, капитан? – тихо по-русски спросил он. – Зачем нам в Луганск?

– А я туда и не собираюсь, – так же тихо ответил Шубин. – Я ведь тоже не слишком доверяю нашему водителю. Он не должен знать, куда нам нужно на самом деле. Помнишь, куда нам нужно? Туда мы и поедем. Только названий при нем не произноси.

Грузовик, дребезжа разбитыми бортами, слегка покачиваясь, добрался до развилки, миновал ее и покатил дальше, к Морозовской.