Танковая гвардия в бою

Для исполнения полученной директивы корпусам первого эшелона армии требовалось пройти за первую половину дня 24 января 70–90 км, а передовым отрядам, двигавшимся к Рыбнику и Николаи, около 100 км. Чтобы успеть преодолеть такое расстояние, марш следовало начать не позже рассвета, поэтому боевой приказ войскам армии был отдан в 3.10 24 января. Боевой порядок армии изменялся – в первом эшелоне следовали 7-й гвардейский танковый и 9-й мехкорпуса, 6-й гвардейский танковый корпус выводился во второй эшелон.

Войска 7-го гвардейского танкового и 9-го мехкорпуса, выступившие с утра 24 января форсированным маршем в юго-западном направлении, не встречали организованного сопротивления противника приблизительно до рубежа реки Клодница, однако при выходе на указанный рубеж войска армии были остановлены упорно сопротивлявшимся противником. Наступавшему вдоль восточного берега Одера 7-му гвардейскому танковому корпусу лишь к 23 часам удалось преодолеть ожесточенное сопротивление противника на северном берегу р. Клодница, занять Бишофсталь [824] , переправиться через реку и около 2 часов 25 января продолжить движение в направлении Рыбника. Наступавший левее 9-й мехкорпус к 23 часам овладел Глейвицем. Невзирая на усилия работающей с большим напряжением службы снабжения горючим (среднесуточный пробег грузовика составлял 180–200 км [825] ), « …к этому времени в частях корпуса оставалось горючего от 0,1 до 0,3 заправки» [826] . За день 24 января войска 3-й гвардейской танковой армии прошли с боями по 50–60 км. Пехота мехбригад 9-го мехкорпуса отстала и подошла к занимаемому танками району лишь к 3 часам 25 января.

На следующий день соединения армии продолжали наступление – 7-й гвардейский танковый корпус в направлении Звоновиц, Рыбник, 9-й мехкорпус в направлении Орцеше, Выры, Николаи, однако, ограничиваясь лобовыми атаками, продвинулись незначительно. Действия 7-го гвардейского танкового корпуса вызвали резкое недовольство командующего армией, написавшего утром 26 января в письме командиру корпуса: « Мой начальник, как и я, не находит слов для возмущения таким топтанием. Как будто мы специально даем противнику время на эвакуацию Силезского промышленного района и на организацию обороны. Надо понимать, что в лесу колонной не воюют. У нас получается всегда хорошо, когда мы не встречаем никакого сопротивления, а как только перед нами незначительные силы противника, останавливаемся на месте. Последние два дня я Вас не узнаю. Необходимо как можно быстрее сманеврировать на Граумандсдорф и далее на Гросс Рауден. По лесу просто вести прочесывание и тщательную разведку, чтобы не оставить танковую засаду противника, который может потом ударить во фланг и тыл… Имейте в виду, что если мы сегодня не овладеем Рыбник, вся наша предыдущая работа пойдет насмарку» [827] .

« Обстановка, требовавшая мобильных и решительных действий, заставляла командиров соединений, хотя и с некоторым запозданием, но искать решения задачи разными способами» [828] : в ночь с 25 на 26 января 7-й гвардейский танковый корпус силами двух бригад обошел узел сопротивления, где был задержан на 18 часов, после чего противник, опасаясь окружения, прекратил сопротивление и отошел. К 9 часам утра 26 января главные силы корпуса форсировали р. Беравка и продолжили наступление в юго-западном направлении, заняв к исходу дня Звоновиц и Голеюв в 4 км севернее Рыбника. Дальнейшее наступление задерживалось встречающимися минированными участками дорог, взорванными мостами и засадами противника, потому бригады корпуса достигли Рыбника лишь к утру 27 января и завязали уличные бои. 9-й мехкорпус за 26 января продвижения не имел, ведя с противником огневой бой на занятых позициях. Недостаточно успешные действия 7-го гвардейского танкового и 9-го мехкорпусов побудили командующего армией ввести в бой 6-й гвардейский танковый корпус, получивший задание к утру 27 января выйти на западную окраину Катовице [829] .

27 января войска 3-й гвардейской танковой армии продолжали наступать в прежних направлениях. Перед фронтом армии отмечались действия частей 8-й и 20-й танковых, 1-й лыжноегерской, 97-й горнострелковой дивизий, 42-го саперномостового, 97-го саперного, 593-го охранного и различных сводных батальонов. 7-й гвардейский танковый корпус « …продвижения не имел и действия его свелись к уличным боям в городе, где противник засел в каменных домах и сковал все силы корпуса. К исходу дня корпус городом не овладел и не сманеврировал в обход, чтобы блокировать его и перерезать дорогу на Ратибор». 9-й мехкорпус, собрав три бригады из четырех на правом фланге, сломил сопротивление противника и к исходу дня занял район Николаи, Выры, перекрыв тем самым дороги, « …через которые выходили из мешка тылы и части силезской группировки противника. Если бы это было сделано на два-три дня раньше, то захват этого узла дорог имел бы большое оперативное значение. Теперь же это был только тактический успех. Противник в течение двух-трех дней отвел на запад и юго-запад свой небоевой состав и, возможно, частично промышленные ценности» [830] .

Занятие частями 9-го мехкорпуса Николаи создавало предпосылки для окружения силезской группировки, включавшей в себя 20-ю танковую, 75-ю, 344-ю, 359-ю и 375-ю пехотные дивизии, 41-й моторизованный полк 10-й моторизованной дивизии, 25-й полицейский полк и « …много запасных, учебных, охранных и саперно-строительных батальонов, оборонявших промышленный район Верхней Силезии». Для выхода из наметившегося кольца окружения у противника оставалось направление Катовице – Тыхы и далее на юг и юго-запад. Однако « …окружение противника в промышленном районе связано с затяжной борьбой против засевших в крупных каменных зданиях частей противника и отвлекает много войск для блокирования такого района, а также приводит к большим потерям в боях с противником, укрепившимся в крепких зданиях. Учитывая это и считая нежелательным окружение попавшей в «мешок» вышеуказанной группировки противника в южной части промышленного района Верхней Силезии, командующий фронтом приказывает оставить для противника проход, не смыкать кольцо окружения, чтобы он мог воспользоваться оставшимися «воротами» и выйти из промышленного района на юг и юго-запад. С выходом же из этого района противник должен быть уничтожен в полевом бою» [831] . Поэтому 3-я гвардейская танковая армия получила ограниченные задачи и на протяжении 28–31 января уничтожала отдельные группы противника в районах Рыбник и Николаи, а силами 9-го мехкорпуса и частью сил 6-го гвардейского танкового корпуса содействовала, во исполнение приказа Военного Совета 1-го Украинского фронта, выходу на Одер войск 59-й и 60-й армий. 30 января 6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса начали, по приказу командующего армией, выходить из боя и передислоцироваться в район Гросс Стрелиц для приведения в порядок матчасти [832] .

Упорные бои в лесах на северо-западных подступах к Силезскому промышленному району и в изобилующих каменными строениями промышленных центрах оказались достаточно кровопролитными для обеих сторон – согласно донесениям войск, 3-я гвардейская танковая армия за период с 24 по 30 января уничтожила более 12 тыс. солдат и офицеров противника, 78 танков, 34 САУ, 124 орудия и миномета, 41 бронемашину, более 2300 автомашин, 30 паровозов и 1100 железнодорожных вагонов с различными грузами. В плен было захвачено свыше 1600 чел. [833] . Собственные потери в матчасти за тот же период составили 69 танков, 3 САУ, 19 орудий и минометов, 209 автомашин [834] – за неделю боев в Силезском промышленном районе войска армии понесли едва ли не большие потери, нежели за предшествующие две недели наступления от Вислы к Одеру.

Анализ опыта боев 3-й гвардейской танковой армии на третьем этапе Силезской операции привел командование армии к выводу о том, что « …для наступления в лесистых и промышленно-городских районах вместе с танками требуется большое количество пехоты, на роту танков – до батальона пехоты. В наших наступательных операциях в Верхней Силезии эта потребность наиболее ярко выявилась. Большинство задержек и медленных темпов наступления были следствием недостаточности или отставания пехоты. Были случаи, когда около танков не было вовсе пехоты, чтобы обойти и уничтожить пехотным огнем одну-две противотанковые огневые точки, хорошо замаскированные в зданиях, которые наносили большое поражение нашим танкам… В последние дни силезской операции войска почти ежедневно, а нередко и ночью, наступали. В результате личный состав сильно переутомлялся. Успех такого ежедневного наступления на прочную оборону противника не давал желаемого эффекта и приводил в ряде случаев к бесплодным потерям. Опыт показал, что в период стабилизации фронта танковым (механизированным) войскам надо давать достаточное время на подготовку каждого наступления. Неподготовленное наступление с неподготовленной матчастью, без хорошо спланированного артогня, с утомленным личным составом обычно заканчивается неудачей» [835] .

Боевые повреждения танков и САУ за период с 12 по 31 января представлены в таблице 8.4.

Таблица 8.4

Выход танков из строя по техническим неисправностям в период с 12 по 31 января показан в таблице 8.5.

Таблица 8.5

Состояние танкового парка армии на 31 января показано в таблице 8.6.

Таблица 8.6

Запас моторесурсов боевой техники армии по состоянию на 1 февраля показан в таблице 8.7.

Таблица 8.7

« 3-я гвардейская танковая армия к началу Силезской операции имела танки и самоходную артиллерию новые; каждый танк и самоходка были в эксплуатации всего лишь по 45–50 часов. К концу Силезской операции танки и самоходки отработали в среднем от 130 до 160 моточасов и прошли от 900 до 1100 км каждая машина. Как показывает опыт, к концу расхода моторесурса каждой боевой машины возрастает потребность в более частом профилактическом ремонте. Экипажам требуется больше времени на подготовку машины к бою, что приходится учитывать при организации наступательных боев» [836] .

Четырехсоткилометровый рывок войск 1-го Украинского фронта от Вислы к Одеру, успешное форсирование с ходу столь серьезной водной преграды, как Одер, закрепление за собой крупных плацдармов на западном берегу Одера и выход к реке и за реку главных сил 1-го Украинского фронта сулили соблазнительные перспективы. Казалось, что «логово фашистского зверя» – Берлин, а с ним и конец войны, совсем рядом. 31 января 1945 г. Военный Совет 1-го Украинского фронта направил в штабы армий фронта директиву:

« Армии фронта 6.2.45 переходят в решительное наступление, наносят главный удар в общем направлении Шпроттау, Коттбус, Ютербог с задачей разгромить бреславскую группировку противника и к 25.2.45 главными силами выйти на реку Эльба. Правым крылом фронта во взаимодействии с 1 м Белорусским фронтом овладеть Берлин…» [837] .

Согласно плану операции, 3-я гвардейская танковая армия вводилась в бой с плацдарма в районе Штейнау к северо-западу от Бреслау. « В данной операции 3-я гвардейская танковая армия не вводилась в прорыв, проделываемый для нее общевойсковыми соединениями полевых армий, а сама, во взаимодействии с 52-й армией, прорывала оборону противника и развивала успех» [838] . Перед 3-й гвардейской танковой армией ставилась задача к исходу первого дня наступления передовыми отрядами овладеть переправами через р. Бобер, в дальнейшем, развивая наступление в западном и северо-западном направлении, к исходу пятого дня операции овладеть Коттбусом, имея в виду дальнейшее развитие наступления в западном направлении на Финстервальде [839] . Командующий армией принял решение построить боевой порядок армии в два эшелона. В первом эшелоне наступали 6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса, во втором эшелоне за левофланговым 7 м гвардейским танковым корпусом наступал 9-й мехкорпус. Передовые отряды танковых корпусов – усиленные танковые бригады – должны были наступать непосредственно в боевых порядках пехоты 52-й армии и обогнать пехоту после прорыва обороны противника [840] . Ввиду неготовности войск фронта к первоначально назначенному сроку наступления начало наступления было перенесено на 8 февраля 1945 г.

Задачи 3-й гвардейской танковой армии в Заодерской операции