Танковые асы Второй мировой

Наступали мы на Орел и все больше реки форсировали и пехоту ихнюю утюжили со своей пехотой на пару. И только один бой страшный был, когда и погиб танк наш. Остальные танки на переправе отстали, нас одних и кинули против пушек и пехоты, чтобы прорвались мы в село и пулеметы подавили. А перед этим то село уже атаковали наши «тридцатьчетверки». Все шесть штук и остались, да два «Гранта» с ними дымились. А мы на таком «клопе». На верную смерть нас двинули, но Михалыч помолился и сказал, что на все воля Господня. Я и успокоился. Тем более на поле про-моинки маленькие углядел, в которых Т-34 не спрячется, а нам как раз! Нам и задачу уточнили. В село ворваться и не только пулеметы подавить, но и блокировать там мостик, по которому немцы могли подкрепление подкинуть. Я уж не знаю, что тут сыграло, молитва ли, или искусство вождения Михалыча, но ворвались мы по тем промоинкам в село-то. Промоинки неглубокие, но «семидесятку» с запасом скрыли и не заметили немцы, как мы уж в село сбоку-сзаду въехали. Двое всего на легком танчике. И все! Ну, мы, конечно, поспешили пулеметчиков давить, кататься вдоль села и расстреливать всех, кого видали из пушки и пулемета. Потом и пушку одну расстреляли. Или нет, вроде все-таки две! А потом услыхали, как какой-то танк, натужно завывая, ползет от ручья к нам в горку-то.

«Ну, все», — думаю, — «кранты, мостик-то мы не заблокировали, сейчас они оттуда танки и подкинут и капут тогда и нам и пехотному полку, что уже дружно орет „Уря!“ на поле». Хорошо, что село представляло собой большую букву «Т» построенную вдоль двух дорог. У основания буквы как раз и был тот самый мостик, а дорога от него шла в вымоине и поднималась круто вверх. Мы же находились на верхней перекладине буквы «Т» и потому немец нас, конечно, за домами не увидел, хотя между домов мы временами видели тот берег ручья, откуда немец выполз, но на нем никого еще не было.

И тут из-за крайней избы вдруг показался длинный ствол немецкого танка с набалдашником. Это «Тигр» был. Против него моя «семидесятка» ничего не стоит. Но он меня еще не видел, а до него осталось ну метров сто. Ну и как начал он из-за дома выползать, угостил я его в борт бронебойным, или даже подкалиберным, прямо как Давид Голиафа. Он остановился и вроде как даже не горит. Но дорогу своим широким корпусом загородил. А за ним «артштурм» (штурмовое орудие StuG III — Прим. авт.) гудит. Но я поспешил, стукнул по нему, но лобешник ему не пробил. Он тут же дал задний ход и назад вниз к мостику.

Ну а пока мы возились с «тигром», фрицы выползли на поле, что на том берегу ручья, и принялись по нас снизу стрелять из «артштурмов». А мы по ним стреляли, да меж домами крутимся, по пехоте тоже добавляем, что вдоль улицы бегает. Трудно воевать на два фронта-то, вот один снаряд и проломил нам борт как раз справа — с той стороны, где двигатели стояли. Передний двигатель и пыхнул таким ярко желтым пламенем. «Горим», — кричу, а сам пытаюсь люк в башне отдраить. А он не открывается. Видать его снарядом покорежило. Мы рванулись, было через передний, но тут услыхали, что фрицы около танка ходят и стучат в броню. Это ихние пехотинцы подоспели. Куда уж тут вылазить-то? В плен? Нет, уж лучше смерть. А мотор уж горит вовсю. Жаром пышет — как в аду. Легли на днище, там чуток попрохладнее. Но помогло, что комбинезоны у нас были ленд-лизовские с асбестовой ниткой, а то бы, наверное, сгорели мы заживо, в геенне этой. Ну, лежим на полу и гадаем про себя, когда это наш боекомплект рванет. А броня вверху раскалилась, за люк не возьмешься, от мотора белый вонючий дым пошел — это загорелось масло, но второй мотор еще тихонько так чухает. Правда выхлоп внутрь танка идет. Жара невыносимая, белый дым, выхлоп — дышать не чем. Прямо выворачивает наизнанку. А возле танка фрицы ходят, галдят. Тут уж делать не чего, только молитвы вспоминать всякие и поджариваться.

^{Экипаж танка Т-34 (слева направо): сержант А. Сенцов, сержант А. Иванов, младший лейтенант А. Чупихин, старшина А. Топорищев. Южный фронт, июнь 1943 года.}

И тут Михалыч мне откуда-то противогаз протянул. И как только вспомнил о них? Надел на себя резиновую маску. Вроде дышать полегче стало. Но все одно — жарища и тошнит. И тут как сквозь сон услыхал «бу-бу-бу» — это Михалыч морду свою ко мне прислонил и говорит что-то. Ну ладно, думаю, помоги нам, Господи! Все одно больше рассчитывать не на кого. И тут вдруг понял я, что сознанку теряю.

Очнулся на воздухе. Михалыч меня по щекам лупит. Рядом — наш танк, из которого медленно выползает маслянистый тяжелый такой черный дым. И одна гусеница у танка медленно так поворачивается. Словно он ногою землю роет и звук такой «пф-ф-ф», словно танк дышит, или дух испускает…

^{Танки Т-34 атакуют противника. Курская дуга. 1943 год.}