Танковые сражения 1939-1945 гг.

В ночь с 7 на 8 декабря 11-я танковая дивизия перегруппировалась в соответствии с приказом Балька, части заняли исходное положение и на рассвете 8 декабря начали наступление. Русские в этот момент как раз готовились нанести удар в тыл 336-й дивизии в полной уверенности, что теперь немцы находятся в их власти. 15-й танковый полк натолкнулся на большую колонну русской мотопехоты, двигавшуюся в южном направлении, и атаковал ее. Внезапность была полной. Танки врезались в колонну, поджигая один грузовик за другим; началась невообразимая паника. Колонна была уничтожена, и танковый полк дивизии Балька при тесной поддержке мотострелкового полка и артиллерии вышел в тыл танковых частей русских в районе совхоза. Русские [158 – схема 30; 159] дрались храбро, но их танки попали в огненное кольцо, и все усилия вырваться из этого кольца оказались тщетными. Когда короткий зимний день подходил к концу, 1-й русский танковый корпус, потерявший 53 танка, находился уже в безнадежном положении.

Между 9 и 13 декабря Бальк вел непрерывные бои по ликвидации плацдармов противника на реке Чир. Авиаполевая дивизия заняла оборону левее 336-й дивизии, и оба этих пехотных соединения делали все возможное, чтобы удержать проходивший по берегу реки фронт 48-го танкового корпуса, растянувшийся на 65 км между Обливской и Нижне-Чирской. Русские оказывали сильное давление, и 11-й танковой дивизии не раз приходилось вступать в бой, чтобы восстановить линию фронта.

Вечером 11 декабря генерал Бальк получил следующее сообщение: «Противник прорвался под Лисинским и у Нижне-Калиновки, расстояние между участками прорыва по прямей 22 км». Командир 11-й танковой дивизии решил сперва контратаковать противника у Лисинского. Совершив ночной марш, танковый полк прибыл к Лисинскому на рассвете 12 декабря и уничтожил прорвавшуюся русскую часть. Бальк принял указанное выше решение потому, что считал позиции 336-й дивизии исключительно важными для последующих действий 11-й танковой дивизии и хотел удержать эти позиции любой ценой. 336-я дивизия понимала всю важность поставленной задачи. Ее личный состав проявлял железную стойкость, стремясь всякий раз обойтись своими собственными силами, чтобы, когда вмешательство танков становилось абсолютно необходимым, Бальк мог контратаковать всей танковой дивизией. Командир 336-й дивизии генерал Лухт ни разу не терял самообладания и никогда, даже в минуты самой серьезной опасности, не обращался за помощью к танкистам 11-й дивизии. Такие действия были бы невозможны, не будь самого тесного сотрудничества в работе двух штабов этих дивизий, чему в немалой степени способствовало их совместное расположение. Кроме того, каждый вечер командир корпуса встречался с генералом Бальком для тщательного обсуждения создавшейся обстановки.

Разгромив 12 декабря русских под Лисинским, 11-я танковая дивизия совершила марш в 25 км на северо-запад и в тот же день нанесла удар по плацдарму русских у Нижне-Калиновки и значительно сократила его.

На рассвете 13 декабря, когда эта дивизия готовилась предпринять решительную атаку на Нижне-Калиновку, на ее правый фланг обрушился мощный удар русских, временно поставивший дивизию в критическое положение. Один батальон даже оказался в окружении. Дивизия прекратила атаки против плацдарма и развернулась против наступающих русских частей. Вскоре окруженный батальон был освобожден, бой закончился, бесспорно, в пользу оборонявшихся немецких частей. К сожалению, полностью ликвидировать плацдарм русских у Нижне-Калиновки не удалось, и позднее это привело к серьезным последствиям. 11-я танковая дивизия ночью шла, а днем вела бои; так продолжалось уже восемь суток, и теперь она настоятельно нуждалась в отдыхе.

10 декабря 4-я танковая армия начала наступление, с таким нетерпением ожидаемое 6-й армией. В это время на наш командный пункт прибыл генерал-полковник фон Рихтгофен, который отвечал за снабжение окруженной армии с воздуха. По его мнению, положение со снабжением немецких войск под Сталинградом с начала декабря никак нельзя было считать благополучным: вместо 500 т минимально потребного суточного количества боеприпасов, продовольствия и горючего авиация доставляла окруженным войскам не более 100 т. Транспортных самолетов Ю-52 было совершенно недостаточно, поэтому пришлось использовать бомбардировщики Хе-111. Но они могли поднимать всего 1,5 т груза, кроме того, были крайне необходимы на фронте для поддержки наземных войск.