Танковые войны XX века

Итогом первого дня пехотного наступления немецкой 9-й армии стало вклинение в советскую оборону на глубину до 5 километров. Наибольших успехов добились 6-я и 292-я пехотные дивизии, однако даже они сумели создать лишь узенькие коридорчики в наших оборонительных позициях, которые не позволяли двинуть далее танковые дивизии. Поэтому более чем странно выглядит утверждение В. Бешанова о том, что «на острие немецкого тарана главная полоса была вскрыта». Красивая игра слов, позволяющая думать, будто немцы вспороли оборону 13-й армии, хотя им еще предстояло прорвать вторую и третью линии обороны, не менее мощные, чем первая. Да и первую линию они не прорвали, а только прокололи в двух местах, причем с огромным напряжением сил, ослабив давление на других участках фронта и преждевременно задействовав часть резервов.

Моделя позднее часто обвиняли в том, что он не использовал больше танков для прорыва обороны Красной Армии. Например, генерал Вальтер Неринг писал: «Из 6 механизированных дивизий на северном фасе 5 находились в резерве. Уже одно это дало решающее преимущество Красной Армии. Было бы гораздо разумнее бросить пару танковых дивизий вперед».

Но дело в том, что Модель использовал все, что мог. Уже в первый день наступления он ввел в бой 58 процентов своей бронетехники, в том числе все «Тигры». И даже это не принесло ему успеха. Наверное, он мог использовать вообще все танки, которые имел, но даже это не гарантировало полного прорыва обороны, а вот для развития гипотетического успеха у него совершенно точно не осталось бы сил!

Знаете, здесь можно сделать парадоксальный и, наверное, спорный вывод. Операция «Цитадель» провалилась, едва успев начаться. Вспомним, что даже успешное наступление на южном фасе ничего не дало немцам, так как северная половина «клешней» к этому времени была сломана. А план наступления Моделя рухнул уже в первый день, более того, он начал трещать буквально через несколько часов после начала наступления. А поскольку северная группировка немцев была заметно слабее южной, то никакого усиления удара или маневра силами у Моделя не получилось. Так что мы имеем основания заявить, что битва на Курской дуге была выиграна Красной Армией уже 5 июля около 16.00. Немцы еще могли рассчитывать на какие-то локальные успехи, но операция «Цитадель» уже завершилась неудачей.

Примерно так же расценивал обстановку и генерал Рокоссовский, который намеревался 6 июня нанести встречный удар по выдохшимся немцам и перейти в наступление. Здесь он немножко поторопился. Прежде всего потому, что немцы далеко еще не выдохлись, но имелась и вторая причина: на южном фасе события разворачивались далеко не лучшим образом, и Ставка даже предложила Рокоссовскому рассмотреть вариант защиты Курска после прорыва линий Воронежского фронта. Это уже смешало все планы Рокоссовского, и подготовка контрудара оказалась скомканной.

В силу этого бои 6 июля на северном фасе носили очень запутанный и сложный характер, а их главной чертой были сиюминутные импровизации с обеих сторон. Модель окончательно отказался от идеи прорыва русской обороны силами пехоты и ввел в действие почти все свои танковые части.

В 03.30 XLVII танковый корпус Лемельсена возобновил наступление. Но теперь 6-ю пехотную дивизию поддерживали 18-я и 9-я танковые, а справа наступала 2-я танковая дивизия, и всего Лемельсен имел более 600 единиц бронетехники. Левее наступал XLI танковый корпус силами 292-й и 86-й пехотных дивизий (интересно смотрится), а справа — XLVI танковый корпус силами 20-й танковой и 31-й пехотной дивизий. Все вспомогательные удары справа и слева превратились в сущую фикцию, так как вся артиллерия и авиация были сосредоточены в полосе главного удара. Модель еще больше сузил и без того недостаточно широкую полосу наступления и бросил в бой дополнительные танковые части. Однако Лемельсен решил, что ему все равно не хватает сил, и потребовал передать ему «Фердинанды». Модель согласился, но его штаб сработал крайне неаккуратно, распоряжения были переданы поздно, а в результате самоходки полдня бесцельно бродили по тылам.

Едва начались бои, как уже в 05.30 пересмотренные планы полетели кувырком. Из штаба XLI танкового корпуса по телефону сообщили, что самолеты-разведчики обнаружили признаки готовящейся контратаки 13-й армии. Генерал Гарпе просил оставить ему 18-ю танковую дивизию, чтобы прочно прикрыть фланг. И тут Модель, судя по всему, запаниковал. Резервы израсходованы, планы рушатся с той скоростью, с какой создаются. В 05.40 он звонит в штаб Группы армий «Центр» и сообщает Клюге, что к вечеру захватит Поныри, Ольховатку, Кашары и Теплое. Но тут же заявляет, что сил у него недостаточно, и просит фельдмаршала прислать из резерва 10-ю панцер-гренадерскую и 12-ю танковую дивизии. Клюге согласился, хотя это оставляло 2-ю танковую армию, державшую фронт на Курском выступе, без резервов. Но взамен он потребовал, чтобы в случае наступления Красной Армии Модель принял на себя командование обеими армиями. Модель поспешно согласился.