Танковые войны XX века

И все-таки положение немцев продолжало ухудшаться. Гитлер упрямо цеплялся за идею контрудара и не позволял отвести войска на линию Сены, хотя этот контрудар окончательно потерял всякий смысл. Модель и Эбербах были поставлены перед тяжелой задачей спасти то, что еще можно спасти, но при этом не слишком рассердить фюрера. Поэтому Эбербах перебросил к Аржантану 116-ю танковую дивизию и в очередной раз отложил начало наступления, теперь до 14 августа. Что на самом деле думал генерал — остается загадкой. Я не хочу огульно обвинять всех германских генералов, но если уж начальник ОКВ носит ласковое прозвище Лакейтель, это тоже кое о чем говорит. Эбербах хотел нанести удар с востока, отрезать и уничтожить прорвавшиеся две танковые дивизии союзников. Но, собрав под Аржантаном 1-ю танковую СС, 2-ю и 116-ю танковые дивизии, Эбербах обнаружил, что имеет всего 70 танков, в то время как каждая из дивизий союзников имела более 200 танков.

Но 13 августа все встало с ног на голову. Высшее командование союзников еще раз показало, что законы войны для него остаются тайной за семью печатями. Никакие попытки найти мало-мальски удовлетворительное объяснение произошедшему далее не приносят успеха, а объяснения многозвездных генералов US Army звучат как детский лепет. Впрочем, приведем ставшую знаменитой телефонограмму Паттона: «Наши части в Аржантане. Позвольте мне двинуться на Фалез, и мы сбросим англичан в море, устроив им второй Дюнкерк». Когда о ней стало известно, Эйзенхауэру пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы замять вспыхнувший скандал.

К 13 августа между канадскими и американскими войсками, находящимися в Фалезе и Аржантане, оставалось около 30 километров. Оставалось сделать последнее небольшое усилие, и в мешке оказались бы 2 штаба армий, 4 штаба корпусов и 15 немецких дивизий. В то, что двигающиеся со скоростью улитки войска Монтгомери сумеют закрыть горло мешка, верилось с трудом, но ведь это могли сделать американцы.

Что же говорит обо всем этом одно из главных действующих лиц — генерал Омар Брэдли?

«Пока мы нетерпеливо ожидали Монти в Аржантане, противник усилил оборону коридора. Авангарды танковых войск и частей СС уже отходили через коридор, направляясь к Сене. Но вместо того, чтобы удвоить усилия и отрезать немцам путь отхода, Монти увеличил давление на противника, оставшегося в западной части котла. Он не закрыл брешь у Фалеза, а продолжал оттеснять противника к Сене. Если тактика Монти озадачивала меня, то Эйзенхауэра она просто пугала. А на командном пункте 3-й армии, где пораженные офицеры беспомощно наблюдали, как ускользает от них добыча, Паттон проклинал Монтгомери за грубую ошибку. Джордж был раздражен вдвойне, потому что ему самому не разрешили закрыть проход. Но Монти никогда не возражал, а я никогда не предлагал закрыть проход между Аржантаном и Фалезом силами только американских войск. Я вполне довольствовался нашей первоначальной задачей и не хотел брать на себя другую.

Хотя Паттон мог закрыть эту узкую горловину, я сомневался, что он сможет удержать ее. Девятнадцать немецких дивизий панически стремились вырваться из ловушки, а Джордж с четырьмя дивизиями и без того блокировал три главных пути отхода через Алансон, Се и Аржантан. Если бы он продвинул свои войска до Фалеза, ему пришлось бы охватить дополнительный участок в 65 километров. Стремительно отходящий противник мог не только прорваться, но и смять Паттона. Я, конечно, предпочитал прочно удерживаться на рубеже у Аржантана, вместо того чтобы идти на Фалез, рискуя сломать шею.

Кроме того, я не хотел рисковать столкновением двух армий, что могло случиться, если бы Паттон двинулся на Фалез. Всякое встречное движение становится опасным и не поддающимся контролю маневром, если каждая из сторон не будет остановлена на определенном рубеже в соответствии с заранее согласованным планом. Беспорядочное вклинение американцев в боевые порядки наступающих войск Монтгомери легко могло привести к опасной путанице, так как англичане могли принять нас за немцев. Однако, задержав Паттона в Аржантане, я не поставил об этом в известность Монтгомери. Это решение было только моим. Оно никогда не выходило за пределы моего командного пункта».

Судить я предоставляю вам. Блестящая возможность уничтожить две немецкие армии была упущена. Впрочем, фанфарон и хвастун Паттон не нуждался в лишних приглашениях и охотно повернул XV корпус на восток. Ведь там его ожидали лавры освободителя Парижа. Но самое обидное для него — этих лавров он так и не получил. Нарушив все приказы, в Париж первой вошла французская танковая дивизия генерала Леклерка.