Танковые войны XX века

Сражаться пришлось и 36-й армии генерала Лучинского, наступавшей еще левее. Лучинский сразу бросил 206-ю танковую бригаду на город Хайлар, который являлся центром одноименного укрепленного района. Здесь, как, впрочем, и в других местах, японцы были захвачены врасплох. Уже к вечеру 9 августа танкисты захватили ключевые мосты к северу от города. Японские войска сумели немного задержать наши танки, но 119-я пехотная дивизия, составлявшая основу гарнизона укрепрайона, начала отступать на восток. Чтобы не снижать темп наступления, генерал Лучинский направил танковую бригаду и 2-й стрелковый корпус в обход города. Как видите, теперь все наши генералы понимали, что ключ к успеху операции — высокий темп наступления. Хайлар был занят 11 августа 94-й стрелковой дивизией из второго эшелона армии. А 12 августа организованное отступление японских частей превратилось в паническое бегство.

Это наступление сразу скомкало все планы командующего Квантунской армией генерала Ямады. Японские тыловые части начали в панике откатываться к Чанчуню и Цицикару. Уже вечером 9 августа Ямада решил попытаться организовать оборону в районе Мукдена, фактически бросив на произвол судьбы всю Маньчжурию. Практически все войска или были бы отрезаны на севере, или должны были бы бросить свои позиции и спешно отходить на юг.

10 августа танки генерала Кравченко начали форсирование хребтов Большого Хингана. Если бы японские генералы догадались выставить хоть какие-то дозоры на перевалах, его задача усложнилась бы неимоверно. Однако до сих пор Кравченко так и не встретил ни одного японца. Скорость продвижения танковой армии оказалась выше запланированной. За три дня она прошла около 350 километров по исключительно сложной местности. Единственным ограничением были постоянные проблемы со снабжением. Отметим также умелые действия генерала Людникова, который не стал связывать свои главные силы уничтожением 107-й дивизии, а двинул их дальше. В результате японцы сами бросили свои укрепления и начали отступать.

Лишь 13 августа 6-я Гвардейская танковая армия встретила какое-то подобие сопротивления на подступах к Тунляо и Таонаню. Это были всего лишь разрозненные группки и отдельные смертники, которые бросались под танки. Впрочем, если вы посмотрите на карту, то сразу поймете, что все это уже не имело никакого смысла. Наши войска находились в глубоком тылу Квантунской армии.

15 августа войска фронта наконец-то столкнулись с сопротивлением противника. Самое смешное, что это были не японские войска, а кавалерия баргутов, которая попыталась остановить продвижение конно-механизированной группы Плиева. Но 27-я мотострелковая бригада просто разогнала три кавалерийские дивизии. Японское командование 18 августа отдало приказ о капитуляции Квантунской армии, но баргуты продолжали изображать сопротивление до 21 августа. Единственной причиной этому можно считать лишь нарушение связи и общий хаос, наступивший в результате стремительного продвижения наших войск, а отнюдь не какой-то особый фанатизм и упорство.

Второй главный удар навстречу 6-й Гвардейской танковой армии наносили войска 1-го Дальневосточного фронта маршала К.А. Мерецкова, образуя гигантские клещи, в которых оказалась бы вся Квантунская армия. Однако здесь ситуация была совершенно иной, чем в полосе наступления Забайкальского фронта. Восточные районы Маньчжурии были укреплены значительно сильнее, чем западные.

Но японцы, которые строили эти укрепления около 10 лет, похоже, оценивали возможности Красной Армии по своим собственным. Конечно, пехота при поддержке 75-мм орудий и горстки жестяных танков эти позиции не прорвала бы. А вот выдержать удар тяжелых танков, поддержанных многочисленной тяжелой артиллерией и реактивными установками, эти позиции не могли. Уже к вечеру 9 августа три корпуса 5-й армии прорвали фронт на протяжении 35 километров, их продвижение в глубь маньчжурской территории составило от 16 до 25 километров. Если мы вспомним описания операций Панцерваффе, именно такими были критерии блицкрига. При этом ударная группировка не стала задерживаться для ликвидации уцелевших опорных пунктов в Суйфынхэ, Дунцине, Мулине. Этим занялись стрелковые корпуса второго эшелона, и сопротивление японцев не затянулось.

10 августа войска 5-й армии продолжали стремительное продвижение на запад и юг, выходя в тыл приграничным укрепленным районам. За этот день советские войска прошли до 30 километров, а ширина прорыва увеличилась до 75 километров. Японская оборона рухнула и на восточной границе. Собственно, именно эта легкость, с которой наши войска проломили японские позиции, и заставляет усомниться в разумности общего стратегического плана. Может, не стоило огород городить?