Танния (СИ)

Вокруг чаши стали загораться символы. Под моими руками вспыхнул настоящий огонь, но он не жег меня, а ластился к моим рукам, от которых исходило оранжевое свечение. Все стояли, с восхищением глядя на это чудо. В зале стояла гробовая тишина.

Я стояла, не убирая рук. Перевела свой взгляд на Волонда, который с восхищением и нежностью смотрел на меня. Мне понравился его взгляд. Я бы стояла так вечно, лишь бы он так смотрел.

Вдруг, мы услышали треск, который исходил из главного зала. Посмотрев туда, мы увидели, что дорожка, ведущая вдоль бассейна, по бокам стала загораться. Как будто, кто-то невидимой рукой стал зажигать факелы по ее граням, ведущим к кристаллу огня.

— Невероятно, — прошептал сэр Эрион, — Кристалл зовёт ее!

Я оторвала свои руки от чаши и, словно под гипнозом, пошла по огненной дорожке к Кристаллу огня. Никто не двинулся с места, наблюдая за мной. Казалось, что все замерли и перестали дышать.

По мере того, как я проходила, бассейн по краям заполнялся расплавленной лавой, которая поднималась со дна бассейна, переливаясь огнями.

Подойдя к Кристаллу, я положила руки на пьедестал у его основания. Абсолютно прозрачный вначале камень, с множеством граней, стал превращаться в огненно-красный, отбрасывая кровавые блики на стены Храма.

Иероглифы на моих ногах стали выгорать, оставляя обожженные кровавые рубцы. Боль была нестерпимой. Мне казалось, что я горю заживо. А на моих запястьях загорелись новые, выжигая белую кожу и оставляя свой черный след. От боли и испуга я вскрикнула и оторвала свои руки от пьедестала. Покачнувшись, обернулась, и сквозь наступающую темноту увидела бегущего ко мне Волонда. Он что-то кричал мне. Но я не увидела, как он подбежал. Тьма поглотила меня.

Глава 9. Раскопки

Воланд.

Я сидел у кровати Таннии, смотрел на ее обескровленное лицо и ничего не мог сделать, чтобы помочь. Она лежала без сознания уже три дня, на белоснежных простынях с перебинтованными ногами и кистями рук.

Наш лекарь три раза в день заходил, чтобы заменить кровавые бинты и смазать раны Таннии мазями. Он вливал в ее рот какую-то микстуру, но она не приходила в себя. Лекарь говорил, что это поможет ей восстановиться. И правда, ожоги на ее ногах и руках стали заживать, лишь сознание к ней не приходило.

Я представлял, какую боль ей пришлось перенести, и мое сердце разрывалось на части. Если бы было возможно, я вобрал бы в себя всю ее боль. Весь тот ужас, что пришлось ей пережить, сгорая заживо. Но я не уберег, не смог.

Вспоминал, как у чаши силы, спустя столько столетий, снова вспыхнул огонь. Мы впервые увидели это явление, и были просто поражены происходящим. Видели то, о чем могли только читать в манускриптах и старинных летописях. Хотя, всего лишь хотели удостовериться, что Боги одарили ее нашим даром. Но совершенно не ожидали это увидеть своими глазами.

А когда в главном зале, пустующем столько времени, сам собой стал загораться огонь, все просто впали в ступор. Мы не могли поверить, что Кристалл огня сам выберет ее и позовёт. А она, словно во сне, откликнется на этот зов и пойдёт на него. И, по мере ее продвижения, пустующие вековые бассейны заполнялись расплавленной лавой. Которая, словно живой организм, ластилась к ногам своей хозяйки. Переливаясь огненными всполохами, словно выпрашивая у неё разрешения быть здесь. Это было удивительно и волшебно.

Но затем, смотря, как Танния приложила свои руки на основание Кристалла, зажгла его рубиновым светом, и чуть не сгорела. Я думал, что сойду с ума. Огонь буквально выжег с ее ног старые символы, оставляя после себя чудовищные следы. И на запястьях рук появились такие же иероглифы, как и у нас. Только, в отличие от наших, они горели, пока она, закричав от боли, не убрала их от него и посмотрела на меня.

От этого крика я очнулся и побежал к ней, крича ее имя. И буквально у самого пола поймал ее обгорелое, израненное тело. Мне казалось, что вместе с ней сгорает мое сердце.

Мы с отцом все эти дни, до поздней ночи, сидели в библиотеке, пытаясь найти в старых манускриптах, как помочь ей. И что нам дальше делать. Но не находили ответов. Лишь снова и снова перечитывали пророчество:

«Придёт спаситель в храм огня, как солнце затухая.

И пламя жизни воскресит он, жизнь свою сжигая.

Лишь одному ему подвластен тот огонь.

Что дремлющий веками, разбужен будет

и на небе вновь солнце засияет.»

Мы не могли понять, как трактовать данный текст. Если учесть, что после того, как в зале вновь загорелся огонь и Кристалл огня вновь засиял рубиновым цветом, белое солнце окончательно потухло. Его больше не было на нашем небосводе. Хотя в пророчестве говорилось, что солнце вновь засияет.