Танцор Января

Хью уселся поудобнее, высматривая человека с офицерской выправкой и своеобразным ритмом гатмандерской речи. Он заметил хиттинадца в клетчатом тюрбане, делившего кабинку с местным дельцом и парой миловидных продажных женщин. Вскоре зашла высокая худощавая алабастрианка и присела за стойку бара. Остальные посетители отличались бледными лицами и характерным угрюмым выражением лица уроженцев Ди Больда. Хью не без удовлетворения отпил поданный ему стаут. Гат здесь определенно будет выделяться.

Две кружки спустя в локаль вошел приземистый, плотно сбитый мужчина и заслужил несколько кивков от посетителей. Кожа его казалась дубленой как из-за цвета, так и из-за морщин, одежда больше походила на обноски, но от взгляда Хью не укрылись более темные пятна на ткани там, где когда-то были нашивки. Подозрения подтвердились, когда новоприбывший подошел к бармену и сообщил:

— Что касается рома, мне хотелось бы выпить.

Не оборачиваясь, гат поднял стакан и бросил всему залу:

— Ди Больд!

Местные подняли свою выпивку, и «Да здравствуют больдцы!» пророкотало из десятка глоток, среди голосов послышался писк алабастрианки: «Да здрафсфуют бо-ольдцы!»

Хью залпом осушил кружку и понес ее к стойке. От него не укрылось, что гат, заметив его приближение в зеркале, потянулся рукой к отвороту куртки. Хью поставил кружку на барную стойку.

— Плесни-ка темного, — сказал он. Когда бармен наполнил кружку, Хью поднял ее, приветствуя незнакомца. — Далекий Гатмандер.

Гат оглядел Хью, и кожа на его лице натянулась.

— Не такой уж и далекий. — Он влил в себя ром и протянул бармену пустой стакан, который тот наполнил, даже не вынимая из руки клиента.

— Здесь не так много чужаков, — сказал Хью. — Не желаешь присоединиться ко мне?

Мужчина с дубленым лицом кивнул. Затем он взял стакан в левую руку, а правую протянул бармену и подождал, пока тот вложит ему в ладонь полную бутылку рома.

— Приглашение, что касается меня, приемлемо завсегда, — произнес гат.

Хью провел его к своему столу.

— Меня зовут Рингбао, — представился он, почти не соврав.

Гат подхватил бутылку левой рукой и протянул правую Хью, которую тот крепко пожал.

— Имя, что касается меня, — Тодор, — сказал гат, присаживаясь. Он плеснул себе еще рома и поднес стакан к глазам. — У него такой любопытный цвет. А вкус, — Тодор отхлебнул, — еще любопытней.

— Как гата занесло аж на Ди Больд? — поинтересовался Хью.

Тодор взглянул на него еще раз, и прошло некоторое время, прежде чем он соизволил ответить.

— На корабле. — Он отпил еще рома. На этот раз он поставил на стол уже полупустой стакан, добавив: — Которых, что касается моих лет, было немало.

Это означало, что он не вчера на свет родился, так что отстань с расспросами. Хью кивнул.

— Мы слышали, ты был с флотом, проходившим Ди Больд около месяца назад.

Мужчина хмыкнул и утер рот тыльной стороной ладони, оглядевшись вокруг стола.

— «Мы»? — буркнул он.

— Я и несколько моих приятелей.

Тодор отпил еще немного.

— И, что касается информации, сколько ты готов заплатить?

— Назови свою цену.

Гат с шумом втянул в себя воздух.

— Билет. Перелет до Гатмандера.

Хью знал, что у Своры глубокие карманы и перелет на лайнере Хэдли не разорит команду.

— Сделано, — сказал он.

Тодор выдохнул и уставился на свои огромные жилистые руки, поигрывая стаканом с ромом.

— «На Гатмандере, далеком Гатмандере, — запел он еще более фальшиво, чем обступивший пианино квартет, — на границе небес…» — Он моргнул и на мгновение прикрыл глаза. Затем добавил: — А может, он достаточно далекий? Да, достаточно далекий. Уж туда-то леди Радха Карго не дотянется.

Хью кивнул. Подозрения подтвердились.

— За тобой идут копы компании?

Тодор украдкой взглянул на дверь.

— Уже близко. Была одна безделушка, которую она хотела, а у меня была мысль, что она ее не получит. Был разговор, затем мятеж, корабль открыл огонь по другому кораблю. Но, что касается коммодора, удача определила успех; и подчинение с раскаянием победили анархию — кроме тех кораблей, которые отключили связь и бежали. Корабль коммодора был поврежден, но трофей остался у него, и, наверное, он уже у леди Карго. Остается надеяться, — добавил гат, подняв стакан, — что корабль коммодора разбился по пути к Сакену.

Хью протянул ему руку.

— Пошли со мной. Мои друзья тоже захотят это услышать.

Тодор откинулся на спинку стула и, прищурившись, посмотрел на Хью. О’Кэрролл словно услышал, как скрипит дубленая кожа.

— А что касается тебя, с какой оказии я должен тебе доверять?

— Потому что мы собираемся вернуть эту «безделушку».

— Правда? — Тодор хлебнул прямо из бутылки. — Пойдете против самого Торгового Дома?

— Мы были готовы отправиться на Хадрамоо, — мягко сказал Хью.

Гат покачал головой.

— Что касается тебя, имеется оказия безумия. Уже слишком поздно, и всем следует увеличивать, а не сокращать расстояние до Старого Сакена. Хотя в итоге это едва ли будет иметь значение.

— О? — удивился Хью. — И почему?

Тодор рассмеялся.