Танцовщица Гора (ЛП)

— Прибыли таверны заметно пошли вверх, сразу после твоего первого выступления, — сказал Хендоу.

— Я рада, что я так ценна для моего господина, — вставила я.

— Мирус ведь позавчера вечером рассказал тебе об этом? — уточнил он.

— Кое-что, да, Господин, — кивнула я.

Кстати, я не видела Мируса с того самого вечера.

— Это всё, правда, — заметил Хендоу.

— Тогда я рада, Господин, — улыбнулась я.

— Ты думаешь, что Ты теперь высокая рабыня? — спросил он.

— Нет, Господин, — поторопилась ответить я.

— В тебе растёт гордость? — поинтересовался мужчина.

— Я так не думаю, Господин, — ответила я. — По крайней мере, я надеюсь что, это не так, Господин.

— По правую руку от тебя, — указал хозяин, — у стены, стоит сундук. Открой его и принеси мне то, что лежит внутри.

Я повернулась и подошла к стене. Там, как он и сказал, стоял сундук, тяжелый ящик, окованный железными полосами, и закрытый выпуклой крышкой. Перед сундуком я встала на колени, и подняла крышку. Внутри лежал всего лишь один предмет — рабская плеть.

Достав плеть из сундука, я встала и вернулась к возвышению. Поднявшись по ступеням, я опустилась на колени перед Хендоу. Я поцеловала плеть и, держа её обеими руками и опустив между ними голову, протянула вперёд, предлагая это инструмент наказания своему господину. Как только мужчина принял плеть из моих рук, я встала и вернулась к подножию возвышения, где стояла до этого, и посмотрела на Хендоу. Моя туника оказалась справа от моих ног.

Хендоу встал. Он и без того был очень крупным мужчиной, но в тот момент, стоя на вершине возвышения, он казался мне подавляюще огромным. Его правая рука сжимала плеть. Неуловимое движение кисти, и до того смотанные ремни угрожающе развернулись. Я был обнажена. Я была маленькой и слабой. На моей шее был ошейник. Его ошейник.

— Надеюсь, Ты помнишь как, когда Ты была в этой комнате впервые, несколько недель назад, — заговорил мужчина, — я сказал, что Ты красива.

— Да, Господин, — опасливо сказал я, не отрывая глаз глядя как жало плети немного, почти лениво, покачивалось на весу.

Внезапно Хендоу взмахнул плетью, и в комнате раздался громкий, подобный выстрелу, хлопок. Я вскрикнула от неожиданности и страха. Меня словно парализовало от ужаса, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

— А теперь тщательно поройся в своей памяти, и вспомни, — сказал мужчина. — Когда несколько недель назад, в первую нашу встречу здесь, я сказал, что Ты очень красива, не задумалась ли Ты о том, что, это могло бы указать на интерес к тебе или на слабость с моей стороны? Не решила ли Ты, что сможешь использовать это в своих целях.

— Нет, Господин! — испуганно закричала я. — Нет, Господин!

Хендоу внезапно приблизился ко мне, неожиданно стремительно для столь крупного мужчины спустившись по ступеням. Его правая рука с плетью была занесена над головой.

— Пожалуйста, нет, Господин! — выкрикнула я, и в следующее мгновение почувствовала ожигающее кожу касание плети.

От страшной боли я выгнулась дугой, меня развернуло, и я повалилась на ковёр. Там кожаное жало плети, вырвав из меня полный боли и ужаса крик, ещё раз сообщило мне о неудовольствии моего господина. Новый удар, обрушился на мою спину словно молния. Я рыдала у его ног, прижимаясь животом к ковру.

— Да, Господин! — прорыдала я. — Да, Господин! Я подумала об этом, но я ничего не могла с этим поделать. Я всего лишь человек. Я — просто женщина! Не наказывайте меня за то, что от меня не зависело! Я только подумала и выкинула эту мысль из головы!

Я валялась на животе у его ног. Я больше не смотрела на плеть. Я не хотела, не только снова ощутить её, но даже видеть. Я боялась её, ужасно боялась. Она причинила мне непереносимую боль. Она — очень эффективный инструмент для наказания женщин. Неудивительно, что рабовладельцы, не задумываясь, используют её на нас. Она и множество других способов и устройств наказания, перед которыми мы абсолютно беспомощны, служат для поддержания среди рабынь железной дисциплины.

— Ты была наказана не за это, — заметил Хендоу.

— Я не понимаю, Господин, — всхлипнула я.

— Я не собирался бить тебя за то, чему Ты не можешь противостоять, — пояснил он. — Я понимаю, что твои мысли об этом были не более, чем девичьим капризом.

— Но за что же, тогда? — удивилась я.

— А я нуждаюсь в причине? — осведомился мужчина.

— Нет, Господин! — вскрикнула я. — Нет, Господин!

Рабыня принадлежит владельцу, как имущество, и он может сделать с ней то, что он пожелает.

— Значит, Ты не поняла, за что была наказана? — уточнил он.

— Нет, Господин, — всхлипнула я.

— Возможно, Ты глупа, — предположил мой хозяин.

— Возможно, Господин.

— Ты наказана за то, что солгала, — наконец, сообщил мне Хендоу.

— Да, Господин, — проговорила я.