Танцовщица Гора

Я быстро бросила хворост, который так и держала все это время в руках, в костер, и легла на спину поперек туши животного. Меня саму затрясло от страха. Монстр все еще был жив. Я чувствовала его тепло, движения его тела во время вдохов и выдохов, сырость его крови под моей спиной. Оружие моего владельца по-прежнему торчало из его груди, слева от меня, прями около моей талии. Мужчина, тяжело дыша, уставился на меня. Потом, внезапно, грубо, отчаянно, нисколько не заботясь обо мне, раскинул мои ноги в стороны. Мы оба были живы! Мы выжили!

— Господин! — вскрикнула я, раздавленная и пронзенная, покорная его красоте, славе, натиску, его нетерпеливой, беспощадной, торжествующей мужественности.

Он взял рабыню, свою собственность, использовав ее для своего удовольствия, прямо на теле побежденного им еще живого животного. Трудно описать значение, сложность и эмоциональную мощь этого акта. Это был акт жизнеутверждающей агрессии, живучести, наслаждения и собственной значимости. Это было исторжение из себя страха смерти, это была благодарственная молитва судьбе и удаче, это было утверждение жизни, это был крик дикого верра в горах, прыжок рыбы через порог, рев ларла, шипении слина, крик тарна в небе. Только тот, кто стоял на самом краю смерти, знает истинную ценность жизни.

Потом, Тэйбар аккуратно поднял меня с тела животного, поцеловал и надолго прижал к себе.

— Завтра мы оставим лагерь, — сообщил он.

— Значит, Вы ждали именно его? — спросила я.

— Да, — признал Тэйбар.

— Он мертв? — с опаской посмотрев на монстра, спросила я.

— Мертвее не бывает, — заверил меня он, и, отпустив меня, подошел к туше, выдернул и вытер о мех животного свой меч.

— Значит, Вы не хотели оставлять врага за своей спиной, — поняла я.

— Я его и не оставил, — усмехнулся Тэйбар.

— Он мог последовать за Вами? — поинтересовалась я.

— Он бы последовал, — уверенно ответил мой господин.

— Вы знали, что он был где-то рядом, — предположила я. — Это из-за пыли на других, на тех, что остались на лугу.

— Я предполагал, что он задержится здесь, — кивнул мужчина. — А пыль убедила меня, что мое предположение было верно.

— Кажется, Вы что-то знаете об этих существах, — заметила я, вздрогнув, как от холода.

— Знаю, — признал он, — но очень немногое.

— Что Вы собираетесь делать с ним теперь? — спросила я.

— Надо оттащить тело на луг и положить рядом с остальными, — объяснил Тэйбар, — и символически похоронить, посыпав горстью пыли, как это было сделало с другими. Все же это вопрос обрядов и соответствующих церемоний.

— Это — всего лишь животное, — неуверенно сказала я.

— Нет, — покачал головой мужчина, — это — больше чем животное.

Я удивленно посмотрела на него.

— Он один из Народа, — сказал он.

— Да, Господин, — плохо понимая его фразу, ответила я.

— Останешься здесь, — приказал Тэйбар.

— Да, Господин.

Глава 34 Любовь

— Господин хорошо знает, как использовать рабыню, — задыхаясь, проговорила я — Неужели он не окажет мне милосердия? Чего он хочет то меня? Я — всего лишь рабыня! Он собирается довести меня до безумия своей страстью?

— Помалкивай, — проворчал Тэйбар.

Я беспомощно извивалась в цепях любви, дергала их снова и снова, браслеты врезались в мои щиколотки, натирали кожу моих запястий. Существует множество вариантов таких цепей. Те, что были на мне — самые простые, взятые из фургонного ящика, как часть трофеев, которые мой господин разделил с Мирусом. Каждая состояла из двух браслетов, один для запястья, другой для щиколотки, соединенных между собой цепью длиной дюймов десять. Соответственно мои руки и ноги были попарно скованы между собой, правая с правой, левая с левой. Лежала я на спине. Еще одна цепь крепила меня за шею к соседнему дереву, отстоявшему от наших одеял на ярд.

— Ты тоже хорошо для меня станцевала, — заметил мужчина.

— Господи — и-ин! — вскрикнула я. — Госпо-о-оди-и-иннн!

Его язык был просто невероятен. Нежный, искусный, возбуждающий, неистовый, неотразимый.

— Горячая рабыня, — прокомментировал Тэйбар.

Горячая! Скорее пылающая и совершенно беспомощная! А он в этот самый момент, забавляясь со мной, немного отстранился. Мое тело сразу потянулось вслед за ним, жалобно и умоляюще.

— Разве так должна вести себя женщина с Земли? — осведомился Тэйбар.

— Я больше не с Земли, — всхлипнула я. — Я с Гора, и я — рабыня! Будьте милосердны, ваша беспомощная возбужденная рабыня умоляет вас!

Это животное только посмеивалось над моим замешательством, над моей беспомощностью и потребностями!

— Пожалуйста, пожалуйста! — упрашивала я.

— Далеко же ты ушла от Земли и от своей библиотеки, рабыня, — усмехнулся мой хозяин.

— Да, Господин! Да! — согласилась с ним я. — Пожалуйста, пожалуйста, Господин!

Я, в немой мольбе, тянулась к нему всем телом. А он смаковал свою власть, которую он имел надо мной!

— О-о-о, да-а-а-я! — закричала я, как только его язык снова прикоснулся ко мне.