Танцовщица грез

Димпьер повернулся к Мишель и кивнул в сторону сидевшего в углу пианиста:

– Вы будете танцевать под аккомпанемент моего концертмейстера или предпочитаете своего? Я имею в виду сидящего за инструментом месье Дюваля или же вашего наставника?

– Пусть играет Андрэ, месье, – вновь очень решительно ответила Мишель. – Я привыкла к нему. Если не возражаете, я покажу вам отрывок из балета «Любовь Марса и Венеры».

Димпьер слегка пожал плечами и утвердительно кивнул. Андрэ сел за рояль и разложил на пюпитре ноты. Мишель на мгновение закрыла глаза, глубоко вздохнула и постаралась вообразить, будто танцует дома, в своей классной комнате.

Андрэ взял первый аккорд. Мишель открыла глаза и начала танец. Она сразу же почувствовала себя спокойно, уверенно и с первых тактов поняла, что делает все именно так, как надо.

Когда танец кончился, Мишель долго не смела поднять глаз на балетмейстера, боясь увидеть на его лице выражение неудовольствия или даже полного неприятия.

Последний аккорд давно отзвучал, а Арно Димпьер продолжал хранить молчание. Наконец обернулся к сидевшему за роялем Андрэ и сказал:

– Ваша ученица очень изящна и пластична, Андрэ. Она умеет движением и жестом выразить не только чувство, но и мысль. Но ей надо еще очень многому учиться.

Мишель почувствовала, как у нее учащенно и тревожно забилось сердце. Она подняла глаза на балетмейстера, ожидая прочесть в его глазах еще более суровый приговор, нежели тот, который только что услышала. Но увидела в них лишь задумчивость. Арно внимательно рассматривал фигуру Мишель, се ноги, руки, изгиб шеи. Затем снова обернулся к Андрэ:

– Долгие годы вы не имели возможности следить за развитием балета, Андрэ. За это время многое изменилось. Появились всякого рода новшества, иные танцевальные стили, иной стала техника. Тем не менее ваша ученица, несомненно, талантлива. И с вашей помощью солидно подготовлена для того, чтобы стать профессиональной балериной. Поэтому, думаю, ей не составит особого труда наверстать упущенное.

Он посмотрел на Мишель и жестом подозвал ее к себе:

– Мадемуазель, прошу вас быть здесь завтра утром ровно в восемь часов. Опозданий я не терплю. Наденьте что-нибудь удобное и очень легкое, чтобы можно было бы нормально репетировать. Должен предупредить, что вы непременно вспотеете. Захватите с собой что-нибудь из еды и питья. Мы будем очень много работать с раннего утра и до полудня. Ах да! Чуть было не забыл: принесите большое полотенце, чтобы укрыться и не замерзнуть, дожидаясь своей очереди танцевать. А теперь прошу меня извинить, я должен продолжить занятия. Андрэ, завтра вечером я свободен. Мы можем встретиться, вспомнить былое и обо всем поговорить.

– Я был бы очень рад, Арно! – ответил Андрэ, вставая из-за рояля со счастливой улыбкой. – Мы встретимся здесь или прямо в нашем любимом кафе?

– Здесь, ровно в пять часов вечера.

– Хорошо. Значит, завтра в пять часов. Благодарим вас, Арно, за то, что уделили нам время. И за терпение – тоже!

Димпьер кивнул, как показалось Мишель, довольно холодно и проводил их до двери. В коридоре на них с любопытством смотрели возвращающиеся в репетиционный зал ученики.

Когда они спустились на несколько ступеней, Андрэ неожиданно громко рассмеялся:

– Вы приняты, милая! Приняты в студию самого лучшего и известного во всем Париже балетмейстера. Теперь ваше будущее обеспечено!

Мишель же чувствовала себя прескверно и раздраженно ответила:

– Он не выказал никакого удовлетворения от моего танца!

– Дорогая девочка! – воскликнул Андрэ, обнимая Мишель. – Пусть вас не вводят в заблуждение холодность Арно и его довольно грубые манеры. Он всегда такой. А его слова можете воспринимать как самый высокий комплимент.

– Но ведь он сказал, что мне надо еще многому учиться!

– Совершенно верно, дорогая! И для этого у вас есть все данные. То, что сказал Арно, справедливо. Я научил вас только тому, что умею сам. Но я уже очень давно не был в Париже и не мог следить за состоянием современного балета в Европе. Но ведь Арно сказал, что вы легко наверстаете упущенное.

– Димпьер очень высокомерен. Ведь он просто-напросто приказал вам прийти на свидание с ним завтра вечером. И даже не соизволил поинтересоваться, удобно ли вам это время.

– Это в его духе, дорогая. Не взвинчивайте себя понапрасну. Вам необходимо просто выполнять все его указания. И Боже вас упаси разговаривать с Арно в таком тоне, в каком вы сейчас говорите со мной. Не позволяйте себе этого, умоляю!