Танцовщица по найму

Вся церемония вивахи традиционно продолжается три дня. Сегодня, первый торжественный день, Амита и Акшай начали с того, что впустили утро каждый в свой дом отдельно. Им нельзя вообще ничего есть и пить до самого позднего вечера. Как только проснулся Акшай, его омывали пять замужних женщин из его дома, так называемые «рей». Вода с добавлением куркумы источала терпкий запах, наполняющий все тело легкостью, а душу – приятным волнением. После ванны его умащали сандаловой пастой и рисовали на лбу специальную точку – гопидоту. Гопидотcами украсили лицо вокруг глаз сверху от бровей. Красочные точки заходили также за щеки, и когда Акшай впервые увидел себя в зеркале, то не сразу узнал мужчину, смотрящего на него из прозрачного стеклянного озера. Ему на шею надели кантхималу – бусы из дерева туласи, который иначе звучит как «священный базилик». В новых щелковых одеждах белого цвета Акшай представлялся себе молодым богом, сошедшим на землю для сотворения новой жизни, нового мира. Таким миром должен стать его союз с Фаридэ.

Оставшиеся от омовения Акшая куркуму и сандаловую пасту теперь нужно посылать в дом Фаридэ, чтобы использовать их для ее омовения. Невесте призваны помогать ее личные рей. После омовения она тоже должна надеть кантхималу, украсив руки двумя браслетами из кости белого и красного цветов, которые называют «шанкха». Наряжая Фаридэ, мама, входившая в число помощниц, попутно наставляла ее: «Эти браслеты теперь ты станешь носить до конца своих дней, пока не разведешься с мужем или пока он не покинет тебя первым, отойдя к богу». «Мама, что ты, такого не будет», – отозвалась девушка, которой сейчас в такую минуту не хотелось думать о плохом. Ей одели простое сари. С этого самого момента такая одежда для нее постоянна, даже ночью она будет спать в сари. На вторые пальцы ног Фаридэ одевают серебряные кольца, которые тоже нельзя снимать. На щиколотках отныне будут позвякивать серебряные ножные браслеты с бубенчиками. Когда Фаридэ увидела эти браслеты, улыбка расплылась по лицу – это нечто комическое – ходить с бубенцами, но что тут поделаешь!

Внезапно, отвлекшись от приготовлений, Фаридэ услышала настойчивый стук в дверь. Оказалось, что это прибыл их семейный пандит – ученый брахман. Он выглядел немного усталым, но все же со сноровкой принялся руководить процессом. А процесс, честно говоря, казался Фаридэ очень долгим. Наряжать ее начали около 16:00. Время выбрано не случайно, ведь нужно успеть как раз к тому времени, как зайдет солнце, потому что церемонию нужно проводить обязательно вечером. На само торжество девушка выйдет в шелковом сари и все три дня празднеств будет менять их. В прическу вплетут цветы с листьями бетеля, а на лицо нанесут узоры разноцветными красками.

– Ну что еще? – ворчливо спросила Фаридэ, когда ее в очередной раз попросили встать.

– Сейчас увидишь. Это тебе понравится, – прошептала одна из помощниц.

Готовая что-то возразить, Фаридэ замерла на месте, когда в комнату внесли корону с просвечивающим красным покрывалом. Все это одели на голову невесты и подвели к зеркалу. Из ровного отражения, словно из параллельной реальности, на Фаридэ смотрела красивая девушка, стройная и изящная в красном сари, вышитом золотом с узорами на лице, ногах и руках. Когда все соединилось вместе, то уже не смотрелось смешно. Вдруг девушка в отражении резко задрала ногу и вытянула ее параллельно полу, так, чтобы видеть ступню. На ней не было узоров, она была выкрашена специальной краской красного цвета – «альтой».

Как только Акшай с Фаридэ были наряжены, наступило время семей действовать. От каждой семьи в дом своего семейного жреца посылаются гонцы, приносящие специальное блюдо, приготовленное руками жены брахмана из рисовой муки и натуральных красителей. Когда выполнили и эту часть, Акшай отправился в дом невесты, сопровождаемый многочисленными родственниками. Шествуя в пестрой толпе, Акшай сожалел только о том, что мама с отцом не видят, как он, одетый в красивые ткани, соблюдая все правила, скачет в новую жизнь на коне. Здесь были не только люди, но и специально сделанное временное Божество Вишну.

– А что теперь? – с волнением в голосе спросила Фаридэ у мамы, когда сообщили, что дар отправлен.

– Не волнуйся, теперь ждем жениха. Когда он приедет, я буду угощать его и тех, с кем он вместе, сладостями, потом напою водой и брызну на них водой с ароматами. Это будет значить, что я и все наши родные, передаем тебя Акшаю. По традиции после церемонии мы не сможем принимать пищу в доме, принадлежащем жениху.

– Как-то все это необычно.

– Конечно, милая моя, но оно того стоит, поверь мне, – женщина ласково прикоснулась к руке дочери. Фаридэ в ответ только вздохнула. Ей одновременно не хотелось, и в то же время было нужно увидеть Акшая.