Танцовщица

Утонченное удовольствие от завтрака в фешенебельном ресторане Галлини быстро прошло. Приходилось вести нудную беседу, которая крутилась вокруг Корнуолла, где последние двести лет жила семья Вейси-Хантеров. Она согласилась, что закрытие оловянных рудников было трагедией, хотя на самом деле была весьма удивлена, что олово добывают из земли.

От этой темы они перешли к рассуждениям о развитии золотых приисков в Южной Африке и к правлению Сесила Родса. По крайней мере Чарльз Вейси-Хантер рассуждал об этом. Лейла не имела представления, кто такой Сесил Родс и чем он занимается. Ее также не особо интересовало, чему так веселятся Рози и красавец Вивиан.

Время шло, и необходимость поддерживать разговор уже начала раздражать Лейлу, когда Чарльз, рассказав, по-видимому, все, что собирался, о человеке по фамилии Роде, вдруг спросил:

— Вы живете в Брайтоне?

— Нет, — ответила она. — Мы приехали сюда ненадолго к мисс Хейвуд, у которой здесь большой дом.

Чарльзу вдруг пришла в голову поразительная мысль, и он, наклонившись вперед, с надеждой спросил:

— А вы не из Беркширских Дунканов? Воспоминание о том, что недавно рассказывала

Рози, подсказало ей ответ прежде, чем она успела подумать:

— О да… по внебрачной линии этого семейства. Ее собеседник стал красным как рак и в явном

смущении принялся разглядывать салфетку. За столом воцарилась тишина. Лейла повернула голову и обнаружила, что Рози с изумлением смотрит на нее. Однако ее внимание больше привлек Вивиан. От его веселости не осталось и следа. Его глаза пристально смотрели на нее с выражением легкого шока. Инстинкт подсказал ей, что она наконец пробудила в нем интерес к себе, и Лейла моментально воспользовалась этим.

— Что-нибудь не так, капитан Вейси-Хантер? — решительно спросила Лейла и повернулась к Чарльзу. — Как по вашему, сэр? Вы должны лучше знать характер вашего брата.

Все еще явно смущенный, он, запинаясь, признался, что они не виделись уже два года, потому что Вивиан служил за пределами Англии и за это время сильно изменился.

Лейла мгновенно смягчилась.

— О Господи, вы хотите сказать, что этот завтрак — ваша первая встреча после его возвращения? Как это нехорошо, что ваш брат не сказал нам об этом. Мы бы ни за что не стали вам мешать. — Она встала, вынуждая мужчин сделать то же самое. — Это был великолепный завтрак, но нам пора вас покинуть и дать возможность насладиться своей собственной компанией. Наверное, вам много есть о чем поговорить после такой долгой разлуки… о рудниках и о Сириле Родсе, — не удержалась и добавила она. Ей было искренне жаль Чарльза, которого Вивиан заставил развлекать двух актрис, встретившихся ему по дороге сюда.

— Нет, что вы, — смущенно запротестовал Чарльз. — Надеюсь, я не произвел впечатление… Я хочу сказать, что это было восхитительно, уверяю вас.

Лейла тепло ему улыбнулась.

— Вы более чем очаровательны, мистер Вейси-Хантер. — Быстрый взгляд на загорелое лицо Вивиана, все еще пристально смотревшего на нее, принес ей удовлетворение, и она сказала:

— Идем, Рози.

Прежде чем ее подруга успела запротестовать, Лейла направилась к выходу, без малейшего намека на их знаменитую походку в «Прогулке»; ее землянично-розовое платье волочилось по голубому ковру ресторана Галлини.

Братья помогли им надеть пальто и проводили до кареты, которую Вивиан приказал вызвать швейцару. Прощание было коротким. Лейла знала, что Рози разозлилась на нее из-за того, что она так внезапно оборвала встречу, но это не шло ни в какое сравнение со злостью, которую испытывала сама Лейла по поводу всей этой встречи. Карета направилась по указанному адресу к пансиону тети Агаты, и Рози, откинувшись на кушетку, уставилась на Лейлу широко раскрытыми глазами.

— Ну, так и что все это значит? Я еще никогда не видела тебя такой фантастически стервозной. Если и дальше так пойдет, ты скоро сможешь состязаться с Аделиной Тейт.

Лейла все еще кипела от негодования.

— Рози, зачем ты втянула меня в эту историю? Ты не можешь представить, как я была близка к тому, чтобы воспользоваться булавкой… против тебя.

Рози надула губы.

— Иногда я думаю, что ты создана для того, чтобы стать старой девой, Лейла Дункан. Ты так поджимаешь губы и так неодобрительно смотришь на все вокруг.

— А ты, я полагаю, все еще сохнешь по Майлсу Лемптону, — отрезала Лейла, задетая за живое напоминанием о том, что кем она уж точно никогда не будет, так это старой девой.

Некоторое время они ехали молча. Лейла вдруг обнаружила, что дрожит от странного чувства, которое не может определить.

Потом Рози сказала, комично и очень похоже передразнивая Чарльза:

— Он капитан, вы знаете. Капитан всех уланов. Лейла никогда не могла долго дуться на свою веселую подругу, и улыбка появилась на ее лице.

— Рози, дорогая, когда-нибудь ты должна мне позволить рассказать тебе все о мистере Родсе.

— Что еще за Роде?

— Кто-то, кто, по-видимому, более знаменит, чем девушки из Линдлей, потому что собачка-Чарльз слышал о нем.

Рози прыснула со смеха.

— Собачка-Чарльз! О Лейла, ну и потеха. Лейла тоже захихикала.

— Он выглядит, как грустная собачка, правда?