Танцуй бабочка, танцуи (ЛП)

Его руки все еще на моих ногах, а его изумрудные глаза на мгновение становятся напряженными, но потом он отстраняется.

— Как насчет тостов и яиц? Лучше начать с простой еды, пока мы не убедимся, что твой желудок справится с этим.

Поворачиваю табурет лицом к островку и опираюсь подбородком на руку, все еще слишком уставшая, чтобы долго сидеть прямо. Я никогда не смогу понять этого человека, поэтому я просто смотрю, как он делает яичницу и намазывает маслом тосты. Жду, пока он поставит передо мной тарелку и подаст мне вилку, прежде чем заговорить.

— Почему я здесь? Я помню, Джуд сказал, что отвезет меня домой. — Оглядываюсь на гостиную и хмурюсь. — Где он? Где все остальные?

Эш поворачивается ко мне спиной, чтобы помыть сковороду, которую только что использовал.

— У них сегодня игра. Это не то, что они могут пропустить, даже ради тебя, Сави.

Хмурюсь, откусывая кусочек тоста.

— Я никогда не просила их пропускать что-то ради меня, но это не отвечает на мой первый вопрос. Почему я здесь? Почему вы не отвезли меня домой?

Он снова вздыхает, откладывает сковороду в сторону и поворачивается ко мне лицом со взглядом, который я не могу расшифровать.

— Мы пытались. Была проблема с твоей квартирой, и мы не смогли отвезти тебя туда.

Проглатываю кусочек яичницы, нахмурившись.

— Что за проблема?

Он проводит пальцем по губам, нахмурив брови.

— В твоём здании произошла утечка газа. Это… это вызвало взрыв и разрушило несколько этажей… включая твой. Прости, Сави, от твоего дома ничего не осталось.

Все, что я могу сделать, это тупо моргать на него. Я даже не могу осознать, что это значит, поэтому я пытаюсь понять, спрашивая:

— Моя студия? Она… исчезла? Все мои… вещи исчезли?

Он медленно кивает, и я смотрю вниз, на себя, одетую в чужую одежду, потому что у меня больше нет своей. Я говорю себе, что это просто вещи, просто место, где я жила, и я легко смогу все это заменить, но… горячие слезы наполняют мои глаза и капают на яйца. Эта студия была первым местом, где я чувствовала себя как дома после смерти отца. Она была… моей. Мне не нужно было иметь дело с Селестой и Ванессой. Я могла просто быть собой, меня окружали мои вещи. Там я была… в безопасности, а теперь это исчезло.

— Чувак, тренер надерет задницу Джуда. Он написал мне четыре смс за первую половину… — Бек заходит в комнату из подвала и заикается, когда видит меня. Опускаю взгляд в свою тарелку, но чувствую, как его глаза прожигают мое лицо, а затем он двигается.

— А, черт. Ты сказал ей?

Он подходит ко мне и поворачивает табурет к себе, а затем приподнимает мой подбородок, так что я вынуждена смотреть на него. В его серебристых глазах столько сострадания и… жалости, что у меня вырывается небольшой всхлип.

— Нет, нет, нет, не плачь, Персик. Все хорошо, все будет хорошо. — Говорит он и притягивает меня к себе, мое лицо оказывается у него на груди. Бек разговаривает с Эшем через мою голову.

— Ты должен был, блять, подождать, чтобы сказать ей. Ей сейчас не нужен такой стресс.

— А что я должен был сделать? Она спросила. Хотела знать, почему мы не отвезли ее домой. — Эш огрызается.

Отталкиваюсь от Бека и возвращаюсь к еде, но аппетит давно пропал. Отодвигаю тарелку и смахиваю слезы с лица рукавом.

— Спасибо, что приготовил для меня. Думаю, мне нужно ненадолго прилечь.

— Эй, да ладно, ты почти ничего не съела. Попробуй доесть хотя бы тост. Это поможет тебе почувствовать себя лучше. — приказывает Эш.

У меня нет сил не согласиться, поэтому я давлюсь половиной ломтика, но мой желудок теперь выворачивает, поэтому я качаю головой и сползаю с табурета.

Беккет уже рядом, кладет руку мне на спину, чтобы поддержать меня.

— Ты спала весь день. Почему бы тебе не полежать немного на диване? Постарайся не заснуть, а то будешь бодрствовать всю ночь.

Позволяю ему провести меня к дивану и устроить, но я дрожу, когда мои голые ноги приземляются на холодную кожу. Секунды спустя он натягивает на меня одеяло, а затем устраивается рядом со мной и достает пульт.

— Хочешь посмотреть, как Джуд и Тейт потерпят поражение?

Он задает этот вопрос с усмешкой, но я теряюсь в мыслях о том, что я бездомная. Ну, во всяком случае, местная бездомная. Мне нужно как можно скорее найти другое жилье. Не могу поверить, что моя квартира взорвалась. Эта мысль заставляет меня втянуть воздух с беспокойством и крепко схватить Бека за руку.

— Подожди, там был взрыв? Пожар? Кто-нибудь пострадал? Эш сказал, что два этажа были разрушены! Кто-нибудь пострадал?

Он морщится, говоря мне все, что мне нужно знать, но я все равно спрашиваю.

— Кто-нибудь… умер?

— Прости, милая, два человека на этаж ниже твоей квартиры погибли. Были и другие пострадавшие, но я не знаю всех подробностей. Тебе очень повезло, что тебя там не было, Сави.

Отдергиваю руку и борюсь со слезами скорби по этим бедным людям, когда Эш выкрикивает проклятие.

Перевожу взгляд на него, а затем на телевизор, в который он смотрит, когда куча футболистов распутывает себя, чтобы показать Джуда в самом низу. Камера приближается, и несмотря на то, что он в шлеме, я вижу безумный гнев в его глазах.