Танцуй на краю, детка!

      – Да вы оба хороши, – с презрением заметила я. – Один психует почем зря, второй не умеет язык за зубами держать. Что было бы, если бы я рассказала твоей маме, что ты спишь с мужиками? А? Как бы ты себя чувствовал?

      – Хорошо. Расскажи, – сверкнул глазами Ромка. – Я же признал, что виноват. Мне еще триста раз повторить? Пойди и расскажи. Пусть это будет моим наказанием.

      Я нахмурилась и посмотрела на него исподлобья. Ромка явно тоже разозлился, его губы были поджаты.

      – Ничего не буду рассказывать, – буркнула я. – В отличие от некоторых, тайна друга для меня – святое.

      Наши взгляды встретились, и несколько мгновений мы сидели так молча.

      – Черт. Иди я тебя обниму, – наконец, сдался Ромка и потянулся ко мне.

      Я отбросила подушку, обхватила его руками, положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

      – Глупая! – он по-дружески потер мою спину костяшками пальцев. – Ой, глупая ты моя змеючка! Ну что, мир?

      Вся злость на Ромку тут же исчезла. Это же мой друг! Как я могла так долго обходиться без него? Я крепче стиснула его в объятиях, стараясь не разреветься, как кисейная барышня.

      – Да куда я от тебя денусь! Кто ж морали мне читать будет? Можешь начинать, кстати.

      – И о чем ты только думала? – охотно проворчал он, отодвигая меня и удерживая за плечи. – Почему сразу Дену не рассказала о гипермаркете?

      – Хотела это замять. Надеялась, что забудется. Боялась, что он не поймет. Мы столько собачились… а потом у нас настал такой яркий и счастливый период, что я не хотела опять выяснять отношения и ругаться.

      – Но как можно было надеяться, что все забудется? – округлил глаза друг. – Вы же работаете в одной сфере. Ваши интересы постоянно будут пересекаться. В тот день, в больнице… в общем, слушай. Ты вышла тогда на пару минут. Мы с Деном начали болтать о его работе, и тут он обмолвился, что хочет второй раз попытаться занять место в гипермаркете. Мол, у них сейчас какие-то льготные условия для новых партнеров, и он хочет выжить кого-то из конкурентов, проведя переговоры с руководством.

      – Я знаю, как это делается, – пробормотала я, – если заинтересовать, то выжить даже помогут. Пересадят в непроходное место или начнут требовать другие условия сотрудничества. И твой конкурент сам уйдет.

      – Тебе виднее, – отмахнулся Ромка, – я говорю это к тому, что Ден все равно бы узнал! Он собирался туда идти. И представь его реакцию? Он пришел бы на переговоры и узнал, что любимая девушка его предала. Я решил, что пусть лучше он услышит это от меня, с более щадящей точки зрения. Но, видимо, просчитался…

      Я грустно улыбнулась. Ромыч, как всегда, пытался меня защитить. Так, как мог.

      – Да теперь уже какая разница? – вздохнула я. – Ден ждал почти сутки, перед тем, как высказать мне свое «фи». Собирал доказательства. Нормально, по-твоему?

      – Я пытался ему объяснить, что для тебя это был вопрос жизни и смерти, – в голосе друга сквозило сочувствие, – но не уверен, что смог достучаться. Мне кажется, Ден воспринял это как предательство.

      – Я тоже восприняла его разрыв со мной как предательство, – опустила я голову.

      Ромка прищелкнул языком.

      – Он любит тебя. Это каждый дурак скажет. Сильнее, чем кто-либо еще. Меня никто никогда так не любил, и я никого так не любил, как Ден любит тебя, Вика.

      Я скорчила гримаску.

      – Спасибо, кэп. Но почему-то легче не становится. И почему-то я думала, что ты тоже любишь меня.

      – Я люблю тебя. Мы оба с Деном тебя любим. Но люди злятся на тех, кого любят, – принялся втолковывать Ромка. – Вот ты же любишь меня, но злишься.

      – Я не устраивала с тобой скандал в больничном коридоре.

      – Да. Ты просто не пришла на мою выписку, пропала и не брала трубку, и я потом лишь через Ленку узнал, в чем причина.

      Я виновато опустила глаза.

      – Мне было так больно, что я боялась пришибить тебя ненароком в порыве гнева. Требовалось время, чтобы эта рана затянулась.

      – Вот так и Ден! Может, ему тоже требовалось время, чтобы принять ситуацию?

      – Не-е-ет, – усмехнулась я, – он все рассчитал, принял взвешенное решение, унизил меня. И у тебя с ним какой-то хренов клуб мужской солидарности. Слишком уж ты его выгораживаешь.

      – Я просто могу его понять, дорогая.

      – А меня ты понять не можешь? – я невольно повысила голос. – Я открылась ему! Дала шанс! Поверила! А он мне в душу нагадил! Даже не выслушал мои аргументы!

      – А ты гадила ему туда с пятнадцати лет, а он терпел, – невозмутимо отозвался Ромыч. – Почему же удивляешься, что в критической ситуации он снова подумал о тебе плохо? Ден не знает, чего ожидать от тебя. Один месяц отношений – это очень мало. Даже сегодня ты пришла сюда не для того, чтобы поговорить со мной, как я надеялся, а для того, чтобы показать Дену, что у тебя все в порядке с личной жизнью.

      – Вообще-то, – я сложила руки на груди, – я пришла сюда только из-за своего нового привидения. Ленка разве не рассказала?

      – Упоминала что-то, но я воспринял это как шутку, – поморщился друг.

      – Как шутку? – я закатила глаза. – Поверь, таким шутить в жизни не стану. Очень уж мне не смешно.

      Я уже собиралась пожаловаться Ромке на фокусника, как в комнату ворвалась разрумянившаяся Ленка.