Танцуй со мной в темноте

Спину уже ощутимо припекает, но меня так расслабило, что не хочется шевелиться. Правда, через несколько минут спокойствие испаряется. Что-то малявки долго нет. Поднимаю голову и ищу ее взглядом. Тревожный сигнал раздается в голове, а сердце его подтверждает.

Больше не жду ни секунды. Вскакиваю с места и быстрым шагом направляюсь к беседке. Песок обжигает ступни, только подгоняя. До меня доносятся женские голоса, приходится немного притормозить, чтобы прислушаться. Бабские разборки?

– Я считала тебя подругой! – шипит кто-то. Походу, рыжая.

– Подругой? Ты сама хоть знаешь, что это значит? – отвечает Аня.

– Из-за тебя Володю… Ты сука, Аня. Вот ты кто. Натравила на него своего психа и радуешься. Молодец!

Да эта девка в говно. Жара быстро разгоняет алкоголь по организму. И куда смотрит Володя? Ах да… Ему же насрать.

– Слушай меня сюда, Вика, – рычит малышка, и я улавливаю в ее голосе знакомые интонации. Мои собственные. – Не лезь ко мне, поняла? Твой Володя последняя тварь, и он получил то, что заслужил.

– Да ты втрескалась в него, а он тебя кинул. Завидуешь, что он выбрал меня? Поэтому решила отомстить?

– Что?! Ты больная?! Он меня чуть не изнасиловал. Твой ангелочек Володя… Да он тебя ни во что не ставит. Неужели сама не видишь?

– Ой-ой… А твой Никита, конечно же, лучше… Он трахает все, что движется, и кинет тебя, как в прошлый раз. Вот увидишь!

– Я тебе последний раз повторяю, – холодно произносит Аня. – Отвали от меня. И хватит стучать на меня родителям. Думаю, ты знаешь про видео, на котором Володя…

Слышу шум, топот, а после вскрик. Выскакиваю из-за угла. Пьяные телки же вообще без башки. Громкий хлопок. Жалобный визг.

Подхожу к малышке. Она медленно опускает руку, держа спину идеально прямо. На ее лице бесчувственная маска, а рыжая прижимает ладонь к щеке, по которой только что получила. К спектаклю присоединяется еще один участник. Володя идет к нам со стороны параши, поправляя шорты.

– Что?..

– Следи за своей телкой, Володь.

– Вова, она меня ударила, – скулит рыжая и жмется к нему в поисках защиты, которую никогда не получит от этого труса.

– Может, тебе стоит следить за своей, Клим?

– Так я слежу, – усмехаюсь. – Скажи спасибо, что она ее песком не накормила.

Володя кривит губы и раздувает ноздри. Он хочет мне ответить. Очень хочет, но… Не может. Кишка тонка.

– Слушай, Клим…

– Нет. Ты меня слушай. Я дважды предупреждать не стану, не давай новый повод. Можем и вторую часть снять. Ребята будут в восторге.

Вова напрягается, но терпит, а вот его синяя телка нет.

– Ты! – тычет в меня пальцем. – Мразь! Чтоб ты сдох! А перед этим тебе вернулось все в троекратном размере!

Аня дергается и открывает рот, но я запечатываю его ладонью, прижимая к себе горячую маленькую голову.

– Солнышко, будешь много базарить, о чем не надо, и тебе съемки организую. Поняла? – с презрением говорю я, сверля рыжую взглядом.

Она тут же сереет и затыкается. Видимо, поняла. Вова грубо хватает ее за предплечье, собираясь увести.

– Я вас еще не отпускал…

– Клим, – вздыхает Володя.

Как же его бесит собственная беспомощность, а меня наоборот забавляет. Уверен, Володя тоже это чувствовал. Ведь он был там, в роли шантажиста. Ощущал себя крутым и сильным. Так пусть теперь ощутит себя жалким дерьмом.

– Ответишь на вопрос… по старой дружбе? – усмехаюсь я.

– Какой вопрос?

– Это ты подсказал Глебу, где меня можно найти, если я в городе?

– Нет. Не я.

– Кроме тебя и Сереги он не знает никого из моего окружения. Есть мысли?

– Это не я!

– С Серым давно общался?

Аня каменеет, но я успокаиваю ее, обнимая второй рукой и поглаживая кожу на плече.

– Пару недель назад, – нехотя отвечает Вова. – Он говорил, что видел Глеба.

– Вот как, – киваю задумываясь. – Свободны.

Парочка уходит, а я ненадолго погружаюсь в мысли. Если Глеб пришел по наводке Сереги, то что еще мой бывший друг мог ему рассказать? Они оба меня ненавидят. И теперь даже не знаю, кто больше. А единственный способ достать меня, это…

Опускаю голову, встречаясь с ударной волной водной стихии. Аня… Не хотелось бы снова втягивать ее.

– В чем дело? – спрашивает Аня.

– Ты что творишь? – задаю ей встречный вопрос. – Псих в нашей паре один. Че ты к ней вообще полезла?

– То есть морды бить можно только тебе? Причем по поводу и без… – она обиженно хмурится.

– Аня, ты снова? Я плохой пример для подражания. Заканчивай с этим.

– Не нуди, Никит. Я ей всего лишь леща дала. Она его выпросила.

– Не спорю…

В кармане снова начинает надрываться телефон. Мать никак не угомонится? Сколько можно? Вытаскиваю мобильник, чтобы включить беззвучный, но меня тормозят незнакомые цифры на дисплее. Это не она…

– Да? – отвечаю на звонок.

– Здравствуйте. Никита Сергеевич?

– Это я.

– Знаете Антонову Марию Константиновну?

– Да. В чем дело?

– У нее был инсульт. Второй за последние полгода. Она сейчас в нашей больнице, состояние критическое. Она не оставила нам контактов родственников, пришлось взять ее телефон. Вы ведь сын? Можете приехать?

Распахиваю дверь машины, Аня тоже порывается выйти.

– Побудь здесь, – прошу я, оборачиваясь. – Станет жарко, заведи мотор и включи кондиционер.