Танцуя во тьме (СИ)

ТанАис спешил. Срочный вызов к отцу пришел по внутренней линии, что означало приватную беседу, поэтому принц торопился. Зайдя на жилую территорию Дворца, в личные апартаменты Старшей Ветви Дома, принц вздохнул, будто сбросив груз, чужие сюда не допускались, даже живых слуг не было, и ему всегда казалось, что здесь как-то легче дышится. Гулкие шаги эхом отдавались по широкому коридору, подгоняя его.

У двери в кабинет отца, ТанАис глубоко вздохнул, и, чуть помедлив, решительно постучал.

- Войди, сын.

Спокойный голос Императора был привычно ровным, но Тан уловил в нем усталые нотки, и его сердце сжалось, отец плохо выглядел в последнее время. Войдя в кабинет и, быстро осмотревшись, принц расслабился, вечной гвардии литусов не было. Император сидел в большом кресле в домашнем халате с меховой оторочкой. Руки, покрытые вздувшимися венами, глубокие морщины на лице, непокрытая голова тускло блестела в лучах светильников. Волосы он начал терять рано, лет в девяносто, когда только взошел на Трон из цельного камня саарэ. Да и сейчас отец еще не стар, сто шестьдесят, это не возраст для правителя из Императорского дома, но… Принц вздохнул. Плата Айюме была высока…

- Присядь, сын, я хочу с тобой поговорить. – Отец указал на соседнее кресло. Дождался, пока принц усядется, и продолжил. – Я знаю, как ты относишься к этому вопросу, но постарайся выслушать меня спокойно.

- Отец, если ты опять про это…

ТанАис было вскинулся, но повелительный жест Императора, заставил его замолчать.

- Ты знаешь, Тан, историю рода. Ты знаешь, чем мы платим Айюме и за что. – Император устало прикрыл глаза. – Это тяжелая ноша, сын. Но это – наш долг. Или ты думаешь, под пятой сарутов тебе будет комфортнее?

Принц подавленно молчал, не поднимая глаз. Отец был прав, тысячу раз прав, но от осознания этого было не легче.

- Я читал Хроники. До императора СанГорра все было иначе…

- Я тоже читал Хроники, сын. Я бы сам с удовольствием придушил его, несмотря на все уважение к предкам. Но мы живем сейчас. И сейчас, стоя на страже своего государства, мы несем бремя его вины. Кара Айюмы тяжела. А плоды греха СанГорра мы вкушаем вот уже тысячу лет… И нет иного пути, пока ОНА так не решит.

Отец замолчал, и тишина разлилась в комнате, как густое вино.

- Ты должен взять себе литуса, хотя бы одного. Пока. Венец Звезд тяжелеет с каждым годом, у меня уже не хватает сил держать защитное поле постоянно, даже несмотря на подпитку. А саруты пристально наблюдают. Их корабли все чаще «случайно» пытаются выйти из разрешенных «коридоров». И только моя своевременная реакция сдерживает их экспансию. Вообще, такое впечатление, что они ждут чего-то. И боюсь, это что-то произойдет очень скоро. Поэтому, ты выберешь себе литуса, Тан, чтобы, когда придет время, ты был готов войти в круг, и встать на защиту рода и всей Империи, поддержав меня и Тарина. Я хочу, чтобы ты посмотрел отобранных. Их трое, и это большая удача, в прошлом году был всего один…

Принц судорожно вздохнул, паника захлестывала его, но разумом он понимал, так надо.

- Я видел их, отец. Они же совсем дети, старшему нет и двадцати, как и Сину тогда… Если будет атака, как пятнадцать лет назад, они просто сгорят…

Император тяжело поднялся и подошел к сыну. Крепко сжав его плечо, он сурово вгляделся в его лицо.

- У каждого из нас свой ад, сын. Но есть долг перед страной, и он превыше всего. Императорская ноша тяжела. Но это наш долг и наше проклятье, которое НАШ род несет уже столько поколений. Тебе ли не знать, какое наказание отмеряно Дому. И этого не изменить, пока чаша гнева Госпожи не исполнится. Иди, сын и сделай достойный выбор.

Тан ушел, а Император, вернувшись в кресло, потянулся к Венцу лежащему перед ним на столе. Простой обод, украшенный необработанными соларами, невзрачный на вид. Как говорили недруги, Император Гархарской Империи мог бы себе позволить что-то более достойное. Если бы они знали, какая мощь таится в этом скромном украшении. Подаренный Роду самой Айюмой в эпоху седой древности, венец исправно помогал Императору хранить границы государства, даже когда они вышли за пределы одной планеты. И если бы не дурость и жадность СанГорра, милость Айюмы не превратилась бы в неподъемное бремя. Император понимал ТанАиса и его нежелание брать себе литуса, но у них не было выбора. В особо тяжелые моменты требовалось присутствие всех членов Старшей Ветви в Святилище. А без постоянной подпитки это бремя нести невозможно. И если донесения разведки подтвердятся, такой момент может наступить очень скоро.

Руки Императора привычным движением возложили венец на голову, и знакомая тяжесть заломила затылок. Маленькая дверь в стене тихо отворилась, и хрупкая фигурка молчаливо скользнула к его креслу, грациозно опускаясь рядом на колени, обняв ноги Императора. Сразу стало легче дышать, и Император благодарно погладил по голове своего самого любимого литуса. Тот поднял глаза и радостно улыбнулся.

Глаза его младшего сына.

Син. Его личный ад.